Угол отражения (сборник)
вернуться

Ладоньщикова Надежда
Шрифт:

«Взгляд – и бросилось пламя рассвета…»

Взгляд – и бросилось пламя рассвета,вдох – огромные звуки в мгновенье,взмах – умчаться в движение это,миг – застыть неподвижной тенью.Взмах – свет клином сошелся на сцене,вдох – под светом фигурка рояля,взмах – и веером доли мгновений!Миг – и пальцы аккордами стали.Взгляд – и я ни о чем не жалею,вдох – слова, будто эхо, раскатом,взмах – и броситься просто на шею.Миг – и в памяти след экспонатом.1987 г.

Снегопад

Я не буду оконные рамы ломать,если снег за окном в день весенний не пустит.Никогда не забыть. Никогда не понять.Что-то в чувствах не выдержит скоро – и хрустнет,И покатится эхом в большой снегопад,И уйдет в никуда, приглушенно рыдая.Так и буду стоять, обернувшись назад,пусть слетится на голову снежная стая.Замерзая, увижу цветной полубред,не разбудит пощечина зимнего ветра,и забуду, что больше со мной тебя нет.Даже если ты здесь, через несколько метров.Никогда не забыть. Никогда не понять.И разгонится сердце, и прыгнет на шею.Да, на сердце, наверное, нужно пенять.Я не жду, но, жалею. Ты слышишь – жалею.Время лечит. Пройдет и сегодняшний день,и душа, без сомнения, раны залижет.Но останется тихая лунная тень.Подойдет – и прошедшее сделает ближе.Чтоб однажды мне все это вспомнить опять,через годы – и новые милые лица,Чтобы, глядя на снег, твое имя назвать,и дрожащими пальцами в рамы вцепиться.1988 г.

«Если можешь не думать – не думай…»

Если можешь не думать – не думай,если можешь уйти – уходи.А иначе булыжник угрюмыйна душе начинает расти.А иначе – великие чувстваразорвут твои лучшие сны,только будет больно и грустновспомнить мягкие лапки весны.Уходя без оглядки, по темято ли в радость, а то ли в страстьпомнить логику, помнить время,чтобы там навсегда не пропасть.Помнить жизнь и глаза незнакомых,ничего не забыть, полюбя,чтоб, как лица на старых иконах,взглядом дни провожали тебя.Чтобы память не выла угрюмо,если нечего ждать впереди,если можешь не думать – не думай,если можешь уйти – уходи.1987 г.

«Во сне, вот ерунда, цветут сады…»

Во сне, вот ерунда, цветут сады.Проснусь – воде обычной буду рада.Стакан воды и солнце с высоты –все, что запомнить в это утро надо.Осенний вечер, как всегда, жесток.Уходят тихо листья за оградой.Летит листок. Всего один листок –все, что запомнить в этот вечер надо.Я, слышишь, не хочу смотреть назад,не вспоминать ни одного бы взгляда.Еще б – ну хоть один, такой же – взгляд,который навсегда запомнить надо.1991 г.

«Ты нет-нет и напомнишь змею…»

Ты нет-нет и напомнишь змею –постоянно готовое жало!Мы любовь напугали мою,и она от меня убежалаУбежала, тоскуя за мной,Но, когда без тебя, возвращалась,чтоб мешать мне остаться одной,так она ничего не боялась.Долго билась в ночное окно.С ней ведь было вдвойне тяжелее!И дубиной, забытой давно,я ее прогнала, не жалея.И, с победой оставшись одна,я ее не звала, не грустила,и не знала, жива ли она.Но она ничего не простила.Прослежу за улыбкой твоей,за не мне адресованным взглядом:нет. Таких не рождается змей!Не пугаешь ни жалом, ни ядом.От улыбки – но той, что любя,возвращается жертва изгнанья,чтоб спасенья искать у тебяот меня. Чтоб найти оправданье.1987 г.

«Летает зной по тротуарам…»

Летает зной по тротуарам,гоняет пыль, я снова тут.Беседы с памятником старымели дремучие ведут.Стояли у бордюра лужи –апреля пьяная вода.Когда был вечер, снег и стужа,мы здесь прощались иногда.Рукопожатья увертюра,троллейбус открывает дверь.в сугробе не найти бордюра…я снова здесь стою теперь.Троллейбус жду. Июнь в исходе.Апрель мне вспомнился опять,где сны сцепились в хороводе,где ничего нельзя понять.Летает зной по тротуарам,гоняет пыль, и снова тутбеседы с памятником старымели дремучие ведут.1988 г.

«Только взгляд, только голос твой…»

1.
Только взгляд, только голос твой.Больно снег по луне скребет.Наш табак над столом седой.Наше время наоборот.Ясно свечи горят во сне,и беззвучно весенний штормзасыпает цветами мнеи окно, и ресницы штор.В бесконечность уйду, назад.Я – давно, я уже бегу.Это свечи – тогда горят,мной забытые в том снегу.Это звезды летят по мне.Рассыпаются… Но – постой:Ты же здесь сейчас, не во сне,в самом деле передо мной.
2.
Разве это надолго нам?Этих споров ненужный сон.Где-то там есть великий храм –днем и ночью светится он.Разлетаются два крыла,перелистывая простор.Я, наверное, не моглаОтпустить тебя до сих пор.Эти звезды в окне, как в раю,Эти сорок дорог впереди.Ты уедешь. Память моюзахвати.91 г.

«Забудется все…»

Забудется все.Все нити раскрутятся,Закончатся лестницы,слезы рассудятся.А ветер внушает,он так утешает:– Забудется, милая,все забудется.И весь этот шум,вечерний, древесный,поющий, что мир –одна молитва,что мир известныйсовсем не тесный,что только чудитсяболь и битва,забудется. Милая,все забудется.И все объяснения,давние, тихие,которые, может,потом осудятся,все наши странности,все наши сдвигизабудутся, милая.Все забудется.Останется толькодуши звучание,души свечение.Может, пение,может молчание,может, просто –кому что судится.А наше отчаянье,а радость случайнаязабудутся, милая.Все забудется.…Луна – как памятник.Голос студится.Мне снится поезддьявольской силою.Шумит сквозь слезы он.Но все забудется.Забудется – все!Забудется, милая.1991 г.