Былъ канунъ Рождества, и я долженъ былъ отъ семи до восьми часовъ вечера мшать мднымъ пестикомъ тсто для праздничнаго пирога. Я мшалъ его, чувствуя въ карман тяжесть спрятаннаго ломтя, и это напоминало мн человка со скованной ногой. На мое счастіе, мн удалось наконецъ ускользнуть изъ кухни, и я спряталъ ломоть въ моей спальн, помщавшейся на чердак, и совсть моя на время замолкла.

— Ахъ! — сказалъ я, когда, окончивъ мшать тсто, сидлъ и грлся у камина передъ тмъ, какъ меня отошлютъ спать, — вдь это палятъ изъ пушки, Джо, неправда ли?

— Ахъ! — отвчалъ Джо. — Другой каторжникъ убжалъ.

— Что это значитъ, Джо? — спросилъ я.

М-съ Джо, которая всегда брала на себя всякаго рода объясненія, досадливо проговорила: — Бглый! бглый! — Она давала объясненія въ род того, какъ давала лкарство.

Въ то время, какъ м-съ Джо наклонилась надъ шитьемъ, я сложилъ ротъ въ форм вопроса: «что такое каторжникъ?» А Джо сложилъ ротъ, какъ бы для самаго хитроумнаго отвта, но я ничего не разобралъ, кром одного слова: «Пипъ!»

— Прошлою ночью, — громко сказалъ Джо, — посл заката убжалъ каторжникъ. И они палили въ пушку, чтобы предупредить объ этомъ. А теперь палятъ, чтобы предупредить, что и другой убжалъ.

— Кто палитъ? — спросилъ я.

— Пропасти нтъ на этого мальчишку, — вмшалась сестра, грозно взглядывая на меня изъ-за работы:- что за страсть у него къ разспросамъ. Не длай вопросовъ и не услышишь лжи.

Я подумалъ, что отвтъ ея невжливъ относительно ея самой, такъ какъ намекаетъ повидимому на то, что она солжетъ мн, если я стану ее о чемъ-нибудь спрашивать. Но она никогда не была вжлива, если не было гостей.

Въ эту минуту Джо сильно подстрекнулъ мое любопытство тмъ, что старательно развалъ ротъ, ухитряясь придать ему форму какого то слова, которое я принялъ за «драконъ». Я показалъ глазами на м-съ Джо и выразилъ ртомъ: «она». Но Джо не хотлъ этого допустить и опять разинулъ ротъ и что-то имъ выразилъ. Но я ршительно не понималъ, что онъ хотлъ сказать.

— М-съ Джо, — сказалъ я, вдругъ набравшись храбрости, — я бы желалъ знать, — если только вы позволите, — откуда это палятъ пушки?

— Господи помилуй мальчишку! — вскричала сестра, — съ понтоновъ.

— О! — произнесъ я, глядя на Джо. — Понтоны!

Джо укоризненно кашлянулъ, точно хотлъ сказать: «ну, что, вдь я же говорилъ».

— А что такое понтоны? — спросилъ я.

— Вотъ каковъ этотъ мальчишка! — вскричала сестра, указывая на меня иголкой съ ниткой и качая головой. — Отвтьте ему на одинъ вопросъ, и онъ сейчасъ же задастъ вамъ еще дюжину. — Понтоны — это корабли-тюрьмы, по ту сторону болота.

— Желалъ бы я знать, кого сажаютъ въ корабль-тюрьму и за что туда сажаютъ? — промолвилъ я, не обращаясь ни къ кому въ частности и съ тихимъ отчаяніемъ.

Этого уже не могла вынести м-съ Джо и немедленно встала.

— Вотъ что я скажу теб, молодецъ, — произнесла она. — Я выкормила тебя «отъ руки» не затмъ, чтобы ты отравлялъ добрымъ людямъ жизнь. Я бы заслужила тогда брань, а не похвалу. Людей сажаютъ въ тюрьму за то, что они убиваютъ и за то, что они воруютъ и поддлываютъ бумажки и длаютъ всякія дурныя дла: и всегда они начинаютъ съ разспросовъ. Ну, маршъ въ постель!

Мн никогда не позволяли зажигать свчу, когда я шелъ спать, и поднимаясь по лстниц въ потемкахъ, со звономъ въ ушахъ, — оттого, что м-съ Джо все время барабанила наперсткомъ по моей голов, когда произносила послднія слова, — я съ ужасомъ соображалъ, что корабль-тюрьма какъ разъ подходящее мсто для меня. Ясно, какъ Божій день, что я на дорог, чтобы попасть туда. Я началъ съ разспросовъ, а теперь готовился обокрасть м-съ Джо…

Если я и забывался сномъ въ эту ночь, то лишь затмъ. чтобы представить себ, что меня несетъ сильнымъ весеннимъ приливомъ прямо на понтонъ… Мн страшно было спать, хотя и клонило ко сну, такъ какъ я зналъ, что съ разсвтомъ я долженъ обворовать кладовую. Сдлать это ночью нельзя было, потому что въ т времена не существовало легкаго способа добыть огня спичкой. Мн пришлось бы выскать ого огнивомъ о кремень, и это произвело бы такой же шумъ, какъ цпи на ногахъ у разбойника.

Какъ только чуть забрезжилъ утренній свтъ за моимъ оконцемъ, я всталъ и спустился по лстниц; каждая ступенька, каждый скрипъ половицы, вопилъ мн вслдъ: «Держите вора»! или: «Проснитесь, м-съ Джо!» Въ кладовой, боле обильно снабженной, чмъ обыкновенно, благодаря празднику, мн некогда было ни выбирать, ни размышлять, ни соображать. Я стащилъ немного хлба, кусокъ сыру, полгоршка рубленаго мяса (и все это завязалъ въ носовой платокъ вмст со вчерашнимъ ломтемъ хлба съ масломъ), отлилъ немного водки изъ каменной бутылки въ стеклянную, заране мною приготовленную, и долилъ каменную бутылку водою изъ кружки, стоявшей въ кухонномъ шкапу; кром всего этого, я захватилъ еще прекрасный, круглый, твердый пирогъ изъ свинины. Я чуть было не ушелъ безъ пирога, да не утерплъ, чтобы не заглянуть въ тщательно прикрытое каменное блюдо, стоявшее въ уголку на полк, и, увидавъ пирогъ, взялъ его, надясь, что онъ приготовленъ въ запасъ, и его не скоро хватятся.

Въ кухн была дверь, которая вела въ кузницу; я отперъ и отворилъ эту дверь и выбралъ пилу среди инструментовъ Джо. Посл того я заперъ эту дверь и отворилъ ту, черезъ которую прошелъ домой вчера вечеромъ, притворилъ ее за собой и побжалъ въ окутанное туманомъ болото.

Утро было холодное и очень сырое. Туманъ усиливался по мр того, какъ я подвигался впередъ, такъ что, казалось, не я бжалъ мимо предметовъ, а они бжали мимо меня. Это было очень непріятное ощущеніе для такого виноватаго мальчика, какимъ былъ я. Изгороди и овраги, и насыпи натыкались на меня сквозь туманъ и какъ будто кричали во все горло: «А вотъ мальчишка съ чужимъ пирогомъ! держите его!» Скотъ также неожиданно натыкался на меня, таращилъ глаза и вмст съ паромъ изъ ноздрей испускалъ крикъ: «Ловите воришку!» Одинъ черный быкъ съ блымъ галстукомъ, — который показался даже мн, подъ вліяніемъ угрызеній совсти, похожимъ на пастора, — такъ пристально уставился на меня и такъ укоризненно помоталъ головой въ то время, какъ я бжалъ мимо него, что я пробормоталъ, обращаясь къ нему: «Я не виноватъ, сэръ! я взялъ не для себя!» Посл того онъ нагнулъ голову, выпустилъ цлое облако пара изъ ноздрей и исчезъ, подкидывая задними ногами и махая хвостомъ.