В результате сформировавшийся в предыдущий период клан вузовских руководителей (при сопутствовавшей этому, – по словам Г.И. Ханина, -«нравственной и профессиональной ущербности большинства преподавателей») легко установил контроль за деятельностью вузов в своих корыстных целях. Теперь, в связи с ростом самостоятельности вузов, перед ректоратом открывались благоприятные возможности «похозяйничать». В итоге, вместо прогрессивного обновления получилось, за немногими исключениями, дальнейшее загнивание вузов. Теперь ни государство, которое делегировало свои полномочия ректорам, ни вузовское профессиональное сообщество, которое было слабым и «ущербным», ни гражданское общество, которого вообще не было, не могли этому помешать.

После 1991 г. государство «ушло» из многих секторов экономики, оставив на произвол судьбы и почти всю сферу высшего образования. Резко сократилось финансирование вузов. Да и не только вузов. Рухнуло все – экономика, финансовая сфера, остановилась работа промышленности, «легло» сельское хозяйство, разрушилась система управления.

Приведем краткую хронологию тех событий.

22 января 1991 г. – жуткая в своей нелепости и бесчеловечности «Павловская денежная реформа» – изъятие у людей за 3 дня банкнот в 50 и 100 рублей.

С 2-го апреля вторая подобная акция – подъём в 2-3 раза цен на основные потребительские товары (до этого момента цены были постоянны в течение десятилетий – со времен Н.С. Хрущёва).

Разгул бандитизма, на улицах «гопники», бездействие милиции, повсеместно железные решетки на витринах, безобразные железные двери и ставни на окнах, темные улицы без освещения. С 26 февраля 1991 г. в крупных городах вводится совместное патрулирование МВД и армии – не помогло.

С 1 марта в СССР начались шахтёрские забастовки, наряду с экономическими требованиями выдвигались и политические. В прессе, «Самиздате», на кухнях говорят «о политике». На устах у всех – «борьба с привилегиями партийной номенклатуры». Начавшийся в 1988-1989 г. процесс «выборности ректоров вузов» привел к протестным настроениям по отношению всевластия парткомов в вузах. С января 1991 г. идет массовая «приостановка членства в КПСС» рядовыми коммунистами – преподавателями кафедр: партбилет кладется в сейф, партвзносы – не платятся, распоряжения парткома не выполняются, факультетские партбюро и парторганизации кафедр прекращают свою работу.

17 марта – Всесоюзный референдум о сохранении СССР.

12 июня – избрание Президентом РСФСР Б.Н. Ельцина. Указом № 1 от 11 июля 1991 г. «О первоочередных мерах по развитию образования в РСФСР» декларируется приоритетное финансирование образования, впервые говорится о поддержке создания негосударственных образовательных учреждений.

9-22 августа – ГКЧП. 26 декабря 1991 г. СССР прекратил существование.

В январе 1992 г., когда в качестве первого шага новой экономической реформы («шоковой терапии Е. Гайдара) были «отпущены» «в свободное плавание» цены (начало), произошел взрыв инфляции.

С этого момента инфляция стала непрерывно расти, что привело к резкому обострению всех экономических и социальных противоречий. Наступила разруха, сопоставима с той, которая была в России в начале XX века – во время гражданской войны.

Многомесячные задержки зарплаты, покупательная способность которой, несмотря на поквартально индексирование, едва позволяла сводить концы с концами. Деньги, те «миллионы», которые получали все, не имели ценности. Получив их, старались сразу же избавиться – истратить на продукты, одежду, вещи первой и «второй» необходимости.

Об отношении властей к российской науке пишет Г.И. Ханин: «:…Для российского руководства в 1990-е годы наука и весь сектор НИОКР были как чемодан без ручки: и нести неудобно, и бросить жалко. Разогнать за ненадобностью было неловко: в ХХ веке мир бы этого не понял. Интеллигенцию просто посадили на голодный паек. Наверное, в душе удивляясь: чего же эти ученые никак не разбегутся?» [Ханин, 2010, с. 6.].

Резко падает мотивация преподавателей вузов. Старшее поколение кафедральных работников (профессура 1960-х годов) еще держится «старых» профессиональных принципов. А большинство доцентов, кандидатов наук, относящихся к тогдашнему «младшему» и «среднему» поколению – открыто начинают следовать «новому» принципу: «Как платят, так и работаем». В результате снижается качество преподавания (идет «халтура», одновременно резко (до минимума) снижаются требования к студентам.

В дальнейшем такое отношение к преподавательской работе для многих станет привычкой. Возникшие профессиональные деформации будут диктовать такой стиль работы, даже тогда, когда условия оплаты изменятся (в 2000-е годы) – а «халтура» останется.

Да и отношение студентов в то время аналогичное – по своим родителям они видят ненужность, невостребованность образования, отсутствие рабочих мест. Многие инженеры, специалисты с высшим образованием, бывшие работники НИИ и проектных институтов, находит возможность выжить в работе так называемыми «челночниками» – закупка товаров «мешками» в одном регионе (в начале в СССР, а затем – и в Китае, в Турции), и продажа -в других. Среди «челночников» было и немало преподаватели вузов.

Неплатежеспособность населения вела к прекращению коммунальных платежей – стала ускоренно рушиться система ЖКХ, ничтожные компенсации от муниципалитетов не спасали. Во многих (во всяком случае -провинциальных) городах была отменена плата за проезд в общественном транспорте (трамваях, автобусах); городская администрация напрямую финансировала автотранспортные предприятия с целью хоть как-то сохранить автопарк, персонал и его работоспособность. И такая ситуация продолжалась более двух лет.