– Спасибо, Рич.
– она открыла чуть набухшие от слёз глаза.
– Боже, это такое удовольствие и наслаждение... Рич, ты часом не медицинский избрал? И не психологический? Ты не подался в люди искусства?

– Нет, Вита.
– Ричард остановил чтение и прикрыл стопку листков.- Ты устала и наплакалась. Тебе надо отдохнуть.

– Ричочек...

– Что, Вита?

– Не уходи, а? Побудь здесь. Скоро мои придут. Неудобно.

– Вита, тебе надо отдохнуть.
– без всякого нажима в голосе повторил Ричард.

– Ты неправ, Рич. Ты неправ потому, что твой почерк и эти листки с твоими стихами, твой голос, читающий эти строчки на этих рукописных листочках, твоё присутствие здесь - и физическое и психологическое - стоят целой аптеки всяких снадобий и целого полка всевозможных докторов с медсёстрами и со всей медтехникой, о какой только можно помыслить. Рич, я абсолютно серьёзно. Ты единственный из мужчин, кого я хотела бы видеть сейчас и здесь, когда я в полуразобранном и совершенно небоевом состоянии, когда я уязвима и, откровенно сказать, больна. Я искренне, совершенно искренне и глубоко благодарна тебе за то, что ты понял и приехал, прилетел сюда со всей поспешностью. Ты своим появлением здесь сделал больше, чем год самых интенсивных реабилитационно-реанимационных мероприятий. Я знаю, я должна тебе об этом сказать, чтобы подтвердить тебе же твои собственные ощущения. И потому я согласна сегодня отдыхать только рядом с тобой. Скажи, только честно и откровенно, ты сможешь ещё немного задержаться в Кризис-центре?

– Я задержусь столько, сколько тебе будет необходимо, Вита.

– Рич, можно тебя попросить?

– Всё, что будет в моих силах, Вита.
– молодой человек переместился на кровать и Виктория блаженно откинула голову на его колени. Левой рукой она коснулась его плеч, провела по груди.

– Совсем большой стал, Рич.

– Ну и ты не осталась маленькой.
– улыбнулся Ричард.

– Да. Спасибо спецам из ЭсБе России. А то бы...

– Не надо, Вита.

– Не буду, Рич, не буду. Хорошо, что всё закончилось.
– она коснулась пальцами его правой щеки.
– Бреешься уже?

– Не хочешь - не буду.

– Ну кто я такая, чтобы запрещать тебе, Рич?

– Ты? Первая.
– без усмешки ответствовал Ричард.
– Мне этого достаточно, чтобы учесть силу твоих желаний в моей жизни.

– Спасибо, Рич. Мне пока что никто таких слов не говорил. Я знаю, это твоё право, но всё равно такие слова звучат как симфония. Первая...
– Виктория вслушалась в музыку звуков, составлявших это слово.
– И ты у меня тоже - первый.

– Спасибо, Вита.
– Ричард легонько приобнял её за плечи. Виктория приподнялась, пододвинулась к спинке кровати и её губы нашли губы Ричарда. Страстный молчаливый поцелуй продлился несколько минут.

– Рич, это волшебство какое-то. Я лежала тут умирающей воблой, соображала невесть что кладбищенское, а теперь у меня и сил-то прибавилось и желания всякие жизненные появились. Ты часом не сбежишь от меня?

– Вита, я не имею ни малейшего желания сбегать от тебя. Если ты, конечно, не попросишь меня исчезнуть. Из твоей жизни, разумеется.

– Никогда не попрошу, Ричочек, - Виктория опустила голову на колени молодого человека.- Никогда. Хочешь, поклянусь?

– Не надо слов, Вита. Мы и так с тобой всё прекрасно знаем. Гораздо больше, чем можно выразить словами.

– Вот именно поэтому я и попросила, чтобы тебя пропустили ко мне первого. Родители и братья с сестрами - просто замечательно, но ты, Рич, ты настоящий ключ. Я такой ключ никогда не смогу потерять.

– И я тоже, Вита.
– Ричард погладил её по распущенным волосам.

– Рич, прости меня. Можно тебя попросить?

– Можно, Вита. Тебе всё можно.

– Рич, можно я сяду к тебе на колени? Ужасно неудобно вот так наполовину. Да и тянуться...

– Прости, Вит. Я не подумал.
– Ричард моментально закутал Викторию в одеяло, оставив свободными только руки и плечи, достал левой рукой из тумбочки дополнительное покрывало-пелеринку, которым укрыл плечи девочки.
– Вот теперь я посажу тебя, Вита, к себе на колени.
– он подоткнул одеяло, чтобы голые ступни ног Виктории не обдувал прохладный воздух из сопел кондиционера.
– Как, удобно?

– Восхитительно, Рич.
– её лицо оказалось почти на уровне лица молодого человека.
– теперь я хоть обнять могу тебя, Ричочек, по-настоящему. А то прямо умирающая царевна-лебедь.

– М-да. Ты уже далеко не умирающая.

– Твоими стараниями, Рич. Твоими стараниями.
– Виктория крепко обняла его за плечи и прижалась щекой к его щеке.
– Рич, если бы ты только знал, насколько мне важно было увидеть и почувствовать тебя сегодня, сейчас. Вот так... Понять, что я ещё не списана в расход и в тираж... Скажи, Рич. Этот маячок, о котором говорили врачи. Он что, действительно теперь навсегда?

– Вита. Я уйду от прямого ответа и скажу так. Я его вижу и я его чувствую.

– Он тебя пугает или настораживает?

– Он заставляет меня быть особенно осторожным и бережным.

– Рич, твои обтекаемые формулировки сделали бы честь любому дипломату.

– Я не дипломат, Вита. Я простой человек. А этот маячок... Ну разве он что либо определяет? В конце концов он просто и четко предупреждает об определённом пределе. Предупреждает и окружающих и тебя саму. Но кроме этого предела у тебя вокруг просторы - за год не обойдешь. Так что не парь себе голову понапрасну. Я просто уверен, убеждён, что будет время, когда рядом с тобой встанет человек, которому ты, Вита, будешь верна всю свою жизнь. Который покажет тебе то, что не показывают никому, кроме особо ценных и особо важных людей - свой полный маячный свет своей души, своего главного "Я". Твоё право, Вита, будет в том, чтобы решить: он будет рядом с тобой всегда или тебе будет необходимо подождать другого. Это - только твоё. Но до того момента рядом с тобой будут сотни и тысячи людей, с которыми ты будешь спокойно и свободно жить и работать. Это только так кажется, что служебный формат - узкий и жесткий. Это такая ширь, Вита. Мы большую часть жизни проводим в работе на благо общества, а не в ничегонеделании. Так разве нам стесняться или бояться людей, которых мы знаем как своих коллег по работе, как своих сподвижников и соратников? Да, они будут женаты или замужем, у них могут быть, а может и не быть детей. Но при этом это будут люди, которых не будет пугать твой маячок. Да, он у тебя теперь есть и он отлично виден и ощутим для подавляющего большинства землян. Но это всего лишь означает, что с тобой надо быть особо бережным и осторожным. У любого из нас кроме этого маячка есть чёткая третья граница, за которую мы пускаем далеко не всех и далеко не каждого. Так что маячок или граница - это всего лишь функции, условности, которые нам позволяют жить и действовать.