— Андрей, это не ты выбирал место для поминок?

Антонов какое-то время думал и потом ответил.

— Мне кажется, нет. А в чем дело? Что-то не нравится?

Мария обвела всех глазами и посмотрела на Непогоду.

— А ты не знаешь, кто предложил этот ресторан?

Непогода пожал плечами.

— Нет.

Мария посмотрела на вход в зал и указала рукой в проем двери.

— Значит, это сделал он.

Рауф и Али, которые сразу, как только Мария заговорила, стали внимательно следить за ее движениями, тут же повернули голову в сторону, указанную Марией, и переглянулись.

— Кто он, дочка? — удивленно спросил Руденко.

— Человек, который стоит за этой дверью, — ответила Мария. — Он сейчас сюда войдет.

И правда, в этот момент в зал вошли два человека. Вернее, один вошел, это был Лев Седов, а второй, генерал Косоруков, въехал на инвалидной коляске с бесшумным электрическим моторчиком.

— Прошу прощения, что без приглашения, — с порога проговорил Косоруков. Все с удивлением повернулись и посмотрели на вошедших, — но на поминки вроде ходят без приглашения. Разрешите выразить вам свои соболезнования.

Генерал в сопровождении Льва Седова объехал всех сидящих в зале и каждому, заглядывая в глаза, пожал руку и сказал: «Соболезную!» Подъехав к ничего не понимающему академику, Косоруков также пожал ему руку и добавил.

— Анатолий Евгеньевич, минуточку терпения, я сейчас все вам объясню.

Косоруков кивнул головой, приказал Седову подать ему бокал вина.

— Уважаемые, — генерал обвел глазами всех сидящих за столом, — как правильно заметила Мария Анатольевна, это действительно я принял некоторые шаги, для того чтобы вы смогли собраться в этом уютном зале и помянуть светлую память Евгения и Рината.

Он обвел всех глазами.

— А теперь разрешите представиться, меня зовут Серафим Валерьевич Косоруков. В некотором роде, я являюсь вашим куратором от правительства.

Руденко удивленно посмотрел на Косорукова, потом на Седова и, наконец, на Антонова. Андрей также удивленно посмотрел на Руденко. Потом Антонов пожал плечами, и Руденко спросил у Косорукова:

— Э-э, извините, какого правительства? У нас нет и не было никаких обязательств перед нашим правительством, все наши разработки велись на собственные средства и средства инвесторов.

Косоруков усмехнулся:

— Ну, не совсем так, Анатолий Евгеньевич, — насколько я знаю, у вашего следователя другая точка зрения, — он остановил готовый было сорваться с губ академика возглас, и продолжил. — Но я говорю не об этом правительстве.

— А о каком? — вдруг подала голос мать Евгения Журавлева.

Косоруков улыбнулся матери и поприветствовал ее бокалом.

— Рад, что вы стали приходить в себя. — И потом уже добавил: — Я представляю, если можно так сказать, определенные круги, которые некоторые обыватели называют «тайным правительством Земли».

Он повернулся и посмотрел на семью Регулаевых-Фаради.

— Вам, я думаю, о нас больше известно, чем всем остальным?

Глаза Аль Фаради стали холодными, как сталь. Холодными и злыми. Он прошипел:

— У, шайтан! Это ты погубил Рината. Он должен был стать последним хранителем Звезды.

— Да, должен был, — ответил ему Косоруков, — но вы сами виноваты в его гибели. Если бы вы своевременно передали артефакт в наши руки, то все сейчас бы были живы.

Косоруков обвел глазами всех присутствующих и повторил:

— Все.

Он посмотрел на Екатерину.

— И твой отец.

На мать Журавлева.

— И ваш сын.

На бабушку Рината.

— И ваш внук.

На Руденко.

— И твой друг Вадим Чертков.

На Антонова.

— А ты был бы рядом с Марией. И она бы носила под сердцем твоего ребенка. И, может быть, не одного.

Косоруков обвел глазами всех сидящих за столом.

— Но вы все сейчас сидите здесь и оплакиваете смерти ваших близких, и в душе задаете себе вопрос: «Боже, за что такое наказание?» Ведь так? И не находите ответа. А ответ на самом деле рядом.

Он показал рукой на Рауфа и Али.

— Вот, где-то между ними. Не правда ли?

Все как загипнотизированные посмотрели туда, куда указывал палец Косорукова. На старших мужчин семейства Регулаевых-Фаради. В это время Рауф не сводил взгляда с руки генерала, а Али пристально следил за Седовым. Он как ни в чем не бывало повернулся к Седову и спросил у него:

— Это тебе я дал шанс спастись в горах от смерти?

— Да.

— Так чего же ты снова встал на моем пути? Что тебе нужно? Ты снова в смертельной опасности?