–  Очевидно, я был не прав. Но я подумал, что в учительской ему нечего делать, - продолжал Люпин.
– Все бы перепугались, и урок пошел бы насмарку.

–  У меня мелькнула мысль о Волан-де-Морте, - признался Гарри.
– Но я тут же вспомнил дементора…

–  Так вот оно что!
– вслух рассуждал Люпин.
– Поразительно!
– Заметив недоумение в лице Гарри, Люпин улыбнулся и прибавил: - Выходит, больше всего на свете ты боишься страха. Это похвально!

Гарри не нашелся что ответить и отхлебнул чаю.

–  Так ты, значит, решил, что я считаю тебя трусом, не способным справиться с боггартом.

–  Да.
– У Гарри словно гора с плеч свалилась.
– Профессор Люпин, вы ведь хорошо знаете дементоров…

В дверь постучали.

–  Войдите, - сказал Люпин.

Вошел Снегг с дымящимся бокалом в руках, увидел Гарри и сощурился.

–  А, это вы, Северус, - улыбнулся Люпин.
– Благодарю вас. Поставьте, пожалуйста, на стол.

Снегг поглядел на, Гарри, на Люпина и поставил бокал.

–  Я тут показываю Гарри водяного черта.
– Люпин указал на аквариум.

–  Прелестно, - даже не взглянув на аквариум, сказал Снегг.
– Выпейте прямо сейчас, Люпин.

–  Да, да, конечно.

–  Если понадобится еще, заходите, я сварил целый котел.

–  Пожалуй, завтра надо будет выпить еще. Большое спасибо, Северус.

–  Не стоит, - сухо ответил Снегг, но взгляд его Гарри не понравился. Настороженно, не улыбаясь, Снегг повернулся и вышел.

Гарри с любопытством посмотрел на бокал. Люпин улыбнулся.

–  Профессор Снегг любезно приготовил для меня это питье. Сам я не мастер их варить, а у этого зелья еще и очень сложный состав.
– Люпин взял бокал, понюхал, немного отпил, и его передернуло.
– Жаль, нельзя добавить сахара.

–  А от чего… - начал было Гарри, но Люпин прервал его на полуслове.

–  Мне последнее время неможется. И помогает только это зелье. Его мало кто умеет варить, но мне посчастливилось: я работаю с профессором Снеггом. А равных ему в зельеваренье нет.

Люпин отхлебнул еще. Гарри едва сдержался, чтобы не выбить из его рук бокал.

–  Профессор Снегг очень интересуется темной магией, - сквозь зубы проговорил он.

–  Правда?
– Люпин сделал еще глоток

–  Говорят даже… - Гарри помедлил и вдруг выпалил: - Говорят, он на все готов, лишь бы самому преподавать защиту от темных искусств.

Люрин залпом выпил остатки зелья и поморщился.

–  Гадость какая! Ладно, Гарри, делу время - потехе час. Увидимся в Большом зале на праздничном ужине.

–  Спасибо за чай.
– Гарри поставил на стол пустую кружку.

Пустой бокал Люпина все еще дымился.

–  Вот ты где!
– воскликнул Рон.
– Гляди, сколько мы тебе всего принесли!

На колени Гарри посыпался дождь сладостей в пестрых блестящих обертках Рон с Гермионой только что вошли в комнату отдыха, оба раскраснелись с холода и сияли от удовольствия.

–  Спасибо.
– Гарри взял в руки пакетик черных перечных упыриков.
– Ну как там, в Хогсмиде? Где вы были?

Где только друзья не были! И в магазине волшебных принадлежностей «Дэрвиш и Бэнгз», и в лавке диковинных штучек «Зонко», и в пабе «Три метлы» - ах, какое там чудесное горячее сливочное пиво!

–  А почта, Гарри! Двести сов, каждая на своей полке, у каждой свой цвет, чем сова быстрее, тем цвет ярче.

–  А в «Сладком королевстве» новый сорт сливочной помадки! Всем дают бесплатно попробовать. Вот, держи.

–  А в «Трех метлах» мы, кажется, видели огра… Кто только туда не заходит!

–  Жаль, что нельзя было захватить сливочного пива. Так хорошо согревает!

–  А ты что делал?
– опомнилась Гермиона.
– Готовил уроки?

–  Да нет, так… пил с Люпином у него в кабинете чай. Потом пришел Снегг… - И Гарри рассказал друзьям о зелье.

Рон раскрыл рот от удивления.

–  И Люпин выпил? Он что, чокнутый? Гермиона глянула на часы.

–  Пора идти за праздничный стол, до начала пять минут.
– Друзья выскочили через проем с Дамой и вместе со всеми поспешили в Большой зал.

–  Вряд ли Снегг отравил бы Люпина на глазах у Гарри.
– Гермиона опасливо огляделась: не подслушивает ли кто?

–  От него можно всего ожидать, - ответил Гарри.

Миновали холл и вошли в Большой зал. Сотни тыкв светились зажженными внутри свечами, под затянутым тучами потолком парила стая летучих мышей, змеились молниями ярко-оранжевые транспаранты.