В Бристоле обнаружено явное доминирование публичных политических институтов. В центре структуры власти – Лейбористская партия; городской совет проводит умеренную социал-демократическую политику, развивая общественные услуги. Бизнес остается сильным актором, поскольку в экономике преобладают частные предприятия, а его лидеры занимают высокие места в социальной иерархии.

В Кордобе особую роль играет религиозный сектор: католическая церковь имеет влияние во всех институтах города и активно участвует в деятельности политических партий, образовательной политике, общественной жизни города. Другой важной политической силой являются военные, что весьма характерно для городов Латинской Америки. В целом лидеры основных секторов города – руководители местной власти, бизнеса и церкви – разделяют ценности частной собственности и видят угрозу благосостоянию общности в «коммунизме» и «перонизме».

Важная роль военных было обнаружена Миллером и в Лиме. В обеих странах военные обладали возможностью непосредственно прийти к власти в случае, если экономическая или политическая нестабильность поставит под угрозу нормальное функционирование общества; население рассматривает военных как легитимную, но преходящую силу Будучи у власти, они опираются на гражданских лиц и весьма чувствительны к требованиям восстановления представительного правления. После возвращения власти гражданскому правительству они сохраняют за собой роль «сторожевой собаки»; при этом подразумевается, что деятельность гражданской администрации должна получить одобрение военных. В последнем случае гражданские имеют широкий диапазон самостоятельности, который сохраняется при успешном выполнении ими своих функций. Однако в отличие от Кордобы, где в момент исследования правили военные, в Лиме политическая система оставалась демократической с высокой ролью политических партий в принятии важнейших решений. Именно партийные лидеры признавались самыми влиятельными в городе. Бизнес и военные стремились ограничить инфляцию и «коммунизм»; их главная цель состояла в развитии частного предпринимательства. Потенциал влияния рабочих был обусловлен их главным ресурсом – возможностью прибегнуть к забастовке; проводником их интересов была партия Американский народный революционный альянс (APRA, American Popular Revolutionary Alliance), имевшая наибольшее число место в высшем законодательном органе страны [Miller, 1970: 205–207].

Сравнивая все четыре города, Миллер приходит к выводу, что наиболее важной общей характеристикой городов является приверженность частному предпринимательству. Сохранение и развитие свободного предпринимательства способствовало развитию городов, обеспечивало рост рабочих мест с высокой оплатой труда и стимулировало увеличение доли среднего класса. Государственные предприятия оставались в меньшинстве не только вследствие экономического и политического давления со стороны могущественных групп интересов, но и в силу ряда проблем, с которыми они сталкивались во всех городах (коррупция, низкая эффективность, слабая трудовая мотивация, рост налогов и др.) и которые хорошо осознавались населением.

Во всех городах значительным потенциалом власти обладали рабочий класс и поддерживаемые им политические партии; они являлись главным противовесом экономической элите. Когда рабочие партии оказывались у власти, влияние рабочих существенно возрастало и обычно результировалось в расширении социальных услуг.

Наиболее существенная разница между городами была обусловлена различной ролью военных: если в Сиэтле и Бристоле правление военных не рассматривалось даже как эвентуальная возможность, то в Кордобе и Лиме их влияние постоянно ощущалось, а в периоды дезорганизации социальной жизни непосредственный приход военных к власти оказывался ожидаемым [351] . Другие различия между городами Миллер связывает со спецификой социальной стратификации и разными конфигурациями ресурсов акторов, в силу которых политическое влияние «по-разному фильтруется через традиционные установки и ценности» [Ibid.: 207–208].

Следующим шагом в сравнении властных отношений в четырех городах стал анализ комплекса власти (the community power complex) в каждом из городских сообществ, представляющего собой конфигурацию организаций, ассоциаций и неформальных групп, участвующих в решении тех или иных проблем. Для этого Миллером выделяются 1) наиболее влиятельные организации и 2) набор важнейших городских проблем, ставших предметом политических дискуссий.

В Сиэтле наиболее влиятельными оказались организации бизнеса и СМИ (Торговая палата, Муниципальная лига, «Боинг», Первый национальный банк Сиэтла, «Таймс Сиэтла» и др.). Практически все представители Торговой палаты и Муниципальной лиги являлись выходцами из бизнеса или независимых профессионалов; «Боинг», Первый национальный банк Сиэтла, две наиболее влиятельные газеты оказывали материальную, организационную и информационную поддержку многим проектам и активно участвовали в формировании общественного мнения, определяя, что является благом для городского сообщества. Оппозицию бизнесу составляли профсоюзы, Демократическая партия и католическая церковь – особенно в вопросах, касающихся права на труд, забастовок, налогообложения и т. п.

В Бристоле значительным политическим влиянием обладали лейбористы и организации рабочих; при этом степень их доминирования, по оценкам Миллера, была как минимум сопоставима с доминированием бизнеса в Сиэтле. Им оппонировали организации бизнеса и некоторые городские организации. Однако в целом общественно-политические организации в Бристоле играли менее важную роль в формировании общественного мнения, чем в Сиэтле, поскольку центром власти в городе был городской совет, в котором решающую роль играл партийный фактор; именно партийные организации обладали наибольшим потенциалом власти и влияния на важнейшие решения в городе.

Еще менее значимую роль играли общественно-политические организации в Кордобе. Фактически городом управлял человек, назначенный правящей военной хунтой, захватившей власть в стране в 1963 г. При этом сохранялись внешние атрибуты гражданской власти, функционировал городской совет, политические партии пропагандировали свои программы, в СМИ обсуждались текущие политические события. Однако уровень участия граждан в деятельности добровольных организаций и муниципальных органов власти был крайне низким, что существенно отличало городские сообщества аргентинских и североатлантических городов. Ответственность за решение городских проблем население связывало главным образом с деятельностью городских или провинциальных органов власти.

Характеризуя комплекс власти Кордобы, Миллер постоянно подчеркивает, что он манифестирует себя несколько иначе, чем в стабильных демократических режимах. В центре общественно-политической жизни – органы публичной власти и политические партии, в которых наибольшее влияние имеют церковь и бизнес. Однако за кадром остаются военные, которые влияют, но напрямую не вмешиваются в городские дела [352] .

В отличие от Кордобы в Лиме имело место полностью гражданское (демократическое) правление. При этом комплекс власти представляли две примерно одинаковые по влиянию политические силы – Альянс и Коалиция. Альянс имел поддержку в лице католической церкви и ряда бизнес-групп, а также (негласно) военных. Коалиция опиралась на профсоюзы и партию Американский народный революционный альянс. Остальные организации могли оказывать некоторое влияние только через эти партии и государственных чиновников [Miller, 1970: 208–210].