Лучникам не надо было и целиться. Они просто слали на нас смертоносный дождь.

— Рассредоточитесь, дураки! — крикнул кто-то справа от меня.

Я не оглядывался, бежал вперёд и вилял словно заяц. То тут, то там слышались крики и стоны раненных.

У ворот уже ждали ощетинившиеся копьями мятежники. За плотным слоем щитов трудно было разглядеть их лица, и от того становилось ещё страшнее.

И тут передний строй мятежников дрогнул и чуть попятился. Я понял, что случилось: вид, молча бегущих вперёд ратников, их рассвирепевшие лица очень пугали защитников Орешка. Перед ними был безжалостный враг, который не оставит никого в живых.

Первый строй были заведомыми покойниками. Тоже относилось и к нашей стороне.

Впереди уже закипел бой. Нас всё прибывало и у разбитых ворот началось столпотворение.

Дзынь! Бум! Чей-то вскрик. Ещё один. Снова удар. Сноп искр от скрестившихся клинков. На лицо брызнуло что-то горячее.

Я сжался в пружину и прыгнул вперёд. Плечом толкнул противника в щит и тот, перецепившись через камень, рухнул на землю.

Взмах и удар. Парирование. Толчок. Разворот. Подсел под копьё. Удар в живот и снова на лицо брызнуло чем-то горячим… Кровь. Вкус солоноватый.

Вскрик слева. И справа. Кто-то упал впереди.

— А-а-а-а! — дикий крик разорвал мир вокруг.

Это кричал какой-то парень, в живот которого упёрлись сразу три длинных копья, выворачивая его кишки наружу. И страшное было не то, что его пронзили насквозь, а то, что он умер не сразу. И не сразу умрёт. Возможно, и скорее всего, так оно и будет, он промучится в безумной боли и никто не сможет ему помочь.

Я перескочил через его тело и продвинулся к стене. Крик повторился и я, сжавшись от непонятного страха и не оглядываясь на раненого, перемахнул через горящую балку.

От напора мятежники попятились назад. Но вот из-за серых клубов дыма к ним поспешило подкрепление.

Кто-то злобно рыкнул. Я оглянулся: в нескольких шагах справа от меня огромный волк вгрызся в горло одному из наших гренадеров.

— Твою мать! — выругался кто-то за мной. — Руби суку!

Я чуток испугался, но тут же воспользовался моментом, пока волк занят, и в прыжке зарубил зверя. Сакс глухо воткнулся в мясо и тут меня ударили в плечо.

Едва удержав равновесие, я присел и, надо сказать вовремя: над головой просвистела секира.

Сакс я потерял. Выхватив «кошкодёр», воткнул его прямо под пояс противнику, там, где кончалась кольчуга.

— Ах! С-с-с…

Закончить слово противник не успел. По моей руке рекой хлынула горячая липкая кровь. Мне она показалась кипятком, и я разжал кисть. Раненого оттолкнули свои же, и я остался только с фальшионом.

Наш авангард наступал. Мы перешли условную границу ворот и уже ворвались во внутренний двор.

Мятежники попятились назад, а кое-кто уже бросился бежать, как вдруг гулким эхом им пронеслась команда:

— Стоять! Ко мне!

Я увидел невысокого сотника, довольно плотного телосложения с круглым щитом в руке.

— Становись!

Его спокойные громкие команды возымели действие. Мятежники быстро примкнули к нему, и вскоре образовался плотный строй, ощетинившийся, словно ёж, длинными копьями.

— Шаг. Ещё шаг! Вперёд! — сотник стоял ровно посередине строя.

Теперь попятились мы. Гренадёры несколько растеряно смотрели друг на друга. А меж тем мятежники ускорили шаг, и этот страшный ёж громко ухая с каждым своим шагом, неизменно двигался к воротам.

— Куда? — заорал кто-то за моей спиной.

Бой у ворот всё ещё кипел.

— Становись! Грызловы, где вы, мать вашу!

Из кучи выбрались пятеро огромных бородатых парней. То были известные братья Грызловы из Сиверии. Здоровенные амбалы со свирепыми лицами.

Старший с четырьмя косицами на бороде, стал в центре. Я успел разглядеть у него две красные ленты, и по одной синей и зелёной. Последнюю никогда не встречал. Интересно, за что давали зелёную?

Братья стали плечом к плечу и вытянули из-за спины свои полукруглые щиты. В руках у них были огромные секиры. Рядом тут же стали пристраиваться и иные гренадеры.

— Ух! Ух! Ух! — застучали они топорами по своим щитам и начали наступать.

Я выскочил на один из валунов и снял со спины лук. Первая стрела ворвалась прямо в середину вражеского строя. Люди разлетелись в сторону, будто пушинки. Следом ворвалась вторая, и потом третья.

В образовавшийся пролом, будто портняжные ножницы, вошли Грызловы. Они легко распороли вражеский строй, и началось месиво.

— Берегись! — гаркнул кто-то слева.

Я обернулся и увидел, как откуда-то мчится огромное копьё. Крикнувший ратник выскочил передо мной и закрыл собой. Острие с глухим звуком вошло в его грудь. Я чётко различил треск рвущейся куртки и характерный хруст ломающихся костей.