Пройслер Отфрид
Шрифт:
— Вчера вечером, чтобы ускорить дело, я оставила кристалл на столе в гостиной. Помните, я пообещала вахмистру продолжить утром наблюдение?
— Вы собирались поставить будильник на четыре часа, — вспомнил Касперль.
— И это было моей ошибкой!
— Что вы имеете в виду?
— Осенью в четыре часа ещё темно, я об этом не подумала.
Вдова сделала пару затяжек и, вздохнув, продолжила:
— Раз я уж поднялась, то решила приготовить для Васти завтрак — полную миску репы с луком и петрушкой. Открыла дверь, как всегда по утрам, и села в кресло, чтобы дождаться рассвета.
— А потом? — в нетерпении перебил Касперль.
Госпожа Дрожебек опустила глаза.
— Увы, я заснула. А проснувшись примерно в девять, обнаружила, что кристалл исчез со стола. Хотценплотц его украл.
— А Васти? Она не лаяла? — допытывался Касперль. — Не схватила разбойника?
Госпожа Дрожебек затушила окурок о край пепельницы.
— Если уж я сплю, то сплю крепко. Могло случиться, что и Васти после завтрака тоже вздремнула. Кто может её в этом упрекнуть, мою милую собачку?!
Полиция! Полиция!
Друзья попросили разрешения осмотреть дом. Вахмистр мог в спешке упустить важную улику.
Вдова не возражала.
— Главное — найти кристалл! Без него я как без рук. Будто продавец сосисок без сосисок!
Друзья осмотрели дом с чердака до погреба. Заглянули во все шкафы и укромные углы. Залезли под кресло, исследовали бельевую корзинку, коробку с нитками и сигарами, посудный шкафчик.
Было уже одиннадцать часов, но ни одной путной улики не обнаружилось. Тут неожиданно прибежала бабушка.
— Полиция! Полиция! — кричала она. — Господин вахмистр у вас? Я должна сделать заявление. Меня обокрали! Полиция! Полиция!
Бабушка совсем потеряла голову. Касперль с Сеппелем придвинули ей стул и попытались успокоить:
— Передохните, бабушка! Придите в себя!
Бабушка сдула волосы со лба.
— Этот Хотценплотц! Он побывал у меня в саду и… — Бабушка набрала побольше воздуху: — Украл с грядки две тыквы!
— Две тыквы?!
— Позавчера их было двадцать одна, сегодня не хватает двух маленьких.
— Ты что, их пересчитываешь? — удивился Касперль.
— Через день. Но не срам ли это: Хотценплотц рыскает повсюду и крадёт тыквы! Господин вахмистр должен арестовать воришку!
— Вы высказали моё сокровенное желание, — присоединилась госпожа Дрожебек. — Меня трясёт от этого человека!
А Касперля с Сеппелем трясло от смеха.
— Может, объясните мне, — оскорбилась бабушка, — как понимать ваш дурацкий смех?
— С радостью! — откликнулся Касперль. — Господину Хотценплотцу и дела нет до ваших тыкв. Это сделали мы с Сеппелем.
Бабушка была огорошена.
— Ты говоришь, это сделали вы?
— Мы отдали тыковки Васти. Кто мог подумать, что они у тебя на счету!
— На то есть причина, — заметила, успокаиваясь, бабушка. — В любом случае, я выращиваю тыквы вовсе не для Васти. Понятно?
— Да они ей не очень-то и понравились, — вспомнил Сеппель. — Одну, правда, она тут же слопала, а другой — видели бы вы! — играла в мордобол. Должен сказать тебе, бабушка…
— Мордобол! — вскрикнул будто ужаленный Касперль. — Мордобол… — Его озарило. — Хотите знать, госпожа Дрожебек, кто стащил со стола кристалл? Вот вы удивитесь!
Всё в порядке!
Касперль метнулся в сад. Госпожа Дрожебек, Сеппель и бабушка поспешили за ним.
— Что он надумал? Что он ищет в будке Васти, Сеппель?
— Терпение! Сейчас покажу, госпожа Дрожебек. — Касперль забрался в собачью будку, разрыл там солому. — Нашёл! Нашёл!
И он выполз из будки, держа в руках магический шар.
— Этот?
— Да, да, он самый!
Вдова от радости прослезилась.
— Я бы в жизни не догадалась! Ай-яй-яй, Васти, моя любимая собачка!
— Она приняла его за тыкву, — объяснил Касперль. — Не сердитесь на неё!
— Как я могу! — всхлипнула госпожа Дрожебек. — Какое счастье, что Васти не пыталась его разгрызть! А то бы сломала зубы, моя бедная собаченька!
Вдова внимательно осмотрела шар.
— Ни трещины, ни царапины, только помутнело внутри. Но это и понятно — Васти катила его по саду. Через пару дней видимость восстановится.
Госпожа Дрожебек с облегчением вытерла глаза концом халата.
— Теперь всем ясно, что Хотценплотц не крал ни кристалл у госпожи Дрожебек, ни тыкв у бабушки, — подытожил Касперль. — В этом не может сомневаться даже полиция.