Кайсар тут же помрачнел и поспешил предостеречь:

— Если ты не хочешь лишиться мужа в расцвете лет, дорогая, то советую тебе напоминать об этом лично мне и исключительно наедине. А то, знаешь ли, законы Эльзана суровые: насильника ожидают позор и смертная казнь.

— Спасибо, что предупредил заранее. Оставлю этот инцидент лишь в нашей памяти и ничьей более. Ай!.. — Шанель взвизгнула, потому что ее резко скинул на кровать и подмял под себя Кайсар.

В первый момент шейта обмерла, испугавшись, что слишком разговорилась, и мужчина накажет ее за желание отомстить. Причинит боль. А затем, распахнув глаза, в предвкушении наблюдала, как он наклоняется к ее груди и обхватывает губами такую чувствительную вершинку…

В этот раз все снова происходило томительно медленно и мучительно приятно, так, что вскоре она умоляла Кая войти в нее и унять чувственный пожар.

Кай же, хитро посмотрев, слегка укусил болезненную вершинку, а затем хрипло приказал:

— Пообещай сначала забыть навсегда это досадное недоразумение… наше первое слияние. И никогда не напоминать мне или кому-либо!

Шанель от такого поворота дел даже рот приоткрыла, но Кай коснулся пальцами низа ее живота, а потом проник в ее жаркое лоно, лаская, требуя подчинения и мучая неудовлетворенностью.

— Обещаю! — смиренно выдохнула она.

— То-то же! — выдохнул Кай и прижался к ее губам в поцелуе.

Разведывательный корабль «Кверини».

Принадлежность: планета Квест.

Выйдя из душа, Шанель, уже, кажется, привычно надела длинную майку, ставшую «униформой». С досадой подумала, что не носили еще леди Кримера такую жалкую одежду в качестве домашней, да выбора все равно не было. И хозяин недовольства не проявлял, ему больше нравилось, когда она совсем без одежды разгуливала по каюте, а вообще надо бы узнать, что на Эльзане носят женщины.

Отсутствие Кая, еще не вернувшегося с ужина, нагнало маленькую тучку на великолепное настроение, которое царило в сердце шейтинки. Три дня полета на корабле неприветливых квестов неожиданно превратились в сплошной праздник для тела. Впрочем, на душе тоже было радостно. Кайсар оказался неутомимым любовником и с каждым разом становился все более изощренным и в то же время — нежным, заботливым. Они нисколько не скучали: эльзанец обучал ее искусству любви, а шейта постепенно, тонко и дипломатично старалась стать ему хорошей женой.

Шанель неосознанно посмотрела на дверь в ожидании и нетерпении. Ее зависимость от хозяина росла и крепла, и казалось — душевная гораздо сильнее и быстрее, чем физическая. Сама не ожидала, что так произойдет, и именно с ним… особенно после случившегося.

Подцепила за золотую тесемочку сафины и надела на голову, чтобы хоть таким образом ощутить свою причастность к родителям, дому. Нестерпимо захотелось связаться с мамой и отцом, успокоить их, а еще — узнать об Айсель. Успел ли Керим перехватить ее, или она самостоятельно летит на Озерис? Шанель надеялась, что по сути спасенная ею молодая пара сопроводит сестру, поможет и защитит в случае необходимости. Тот молодой теранец доказал свою мужественность, способность идти до конца ради близких. Но больше, чем на порядочность незнакомца, она рассчитывала на расторопность брата. А то ситуация, в которой оказалась Айсель… боевые действия и дрейф в космосе на спасательных шлюпах… врагу не пожелаешь!

Младшая леди Кримера присела на кровать и, обняв колени, прижала их к груди. Кая не было, и сейчас все мысли вихрем закружились вокруг Айсель и родителей. Что с ними? Как там? Слезы невольно потекли по щекам. Еще совсем недавно царившая в душе эйфория сменилась апатией с привкусом горечи и тревоги, ноющей в груди.

Увидев плачущую Шанель, Кайсар на секунду замер в дверях с подносом в руках, словно напоролся на невидимое препятствие. Его до этого довольное лицо помрачнело. Не торопясь, мужчина поставил еду на стол и присел на корточки перед кроватью. Положив ладони у ног девушки, осторожно поинтересовался:

— Что случилось? Я выходил всего на полчаса… и ты точно была довольна жизнью, а сейчас плачешь…

Шанель судорожно вздохнула, по некоторым признакам она догадалась, что хозяин сильно нервничает. Взяла его ладонь и, подложив себе под щеку, прижалась к ней. Снова вздохнула тяжело, а потом ответила, заметив, что Кай еще больше напрягся:

— Об Айсель переживаю! Она там одна в гуще войны… Вдруг Керим еще не успел догнать «Рюш». Мама и папа не знают, что со мной…

— Надейся на судьбу и моли своего Великого, и все будет хорошо. — Кайсар второй рукой мягко погладил Шанель по щеке. — Я пообещал тебе, что связаться с ними напрямую сможешь с корабля. Ты сейчас ничего изменить не в состоянии, так что не терзайся.

Его глаза в этот момент еще сильнее изменились: серая, почти прозрачная радужка потемнела, став темно-серой, как цвет окантовки. Черты лица заострились сильнее, что не красило его, но по существу внешне не особо меняло. Шанель хлюпнула носом, смутилась от столь неприличного, идущего вразрез с ее воспитанием действия, и поинтересовалась:

— Кай, когда ты волнуешься, как сейчас, или находишься на пике наслаждения, твои глаза сильно темнеют. А черты лица заостряются. Это значит что-то… важное? Чтобы я знала на будущее…