— Мистер Джингль, — сказала незамужняя дева, — я прошу вас, умоляю, заклинаю… откройте ужасную тайну, если она имеет какую-нибудь связь с моим другом.

— Могу ли я, — начал мистер Джингль, пристально вперив глаза в лицо незамужней тетушки, — могу ли я видеть, как безжалостный эгоист приносит в жертву прелестное создание… Но нет, нет! Язык отказывается объяснить…

— Именем всего, что дорого для вашего растерзанного сердца, — вопила незамужняя дева, — умоляю, объясните.

Мистер Джингль, казалось, несколько секунд боролся с собственными чувствами и потом, преодолев внутреннее волнение, произнес твердым и выразительным тоном:

— Топман любит только ваши деньги!

— Злодей! — воскликнула мисс Уардль, проникнутая насквозь страшным негодованием.

Сомнения мистера Джингля решены: у незамужней тетушки были деньги.

— Этого мало, — продолжал кочующий актер, — Топман любит другую.

— Другую! — возопила тетка. — Кого же?

— Смазливую девушку с черными глазами, вашу племянницу — Эмилию.

Продолжительная пауза.

С этого мгновения в груди старой девы заклокотала самая непримиримая ненависть к мисс Эмилии Уардль. Багровая краска выступила на ее лице и шее; она забросила свою голову назад с выражением самого отчаянного презрения и злобы. Закусив, наконец, свои толстые губы и вздернув нос, она прервала продолжительное молчание таким образом:

— Нет, этого быть не может. Я не верю вам, мистер Джингль.

— Наблюдайте за ними, — отвечал кочующий актер.

— Буду.

— Замечайте его взоры.

— Буду.

— Его шепот.

— Буду.

— Он сядет за стол подле нее.

— Пусть себе.

— Будет любезничать с ней.

— Пусть.

— Станет расточать перед ней всю свою внимательность.

— Пусть.

— И он бросит вас с пренебрежением.

— Меня бросит! — взвизгнула незамужняя тетушка. — Меня!

И в припадке бешеной злобы она заскрежетала зубами. Глаза ее налились кровью.

— Убедит ли это вас?

— Да.

— Вы будете равнодушны?

— Да.

— И вы оставите его?

— Да.

— Он не будет иметь места в вашем сердце?

— Да.

— Любовь ваша будет принадлежать другому?

— Да.

— Честное слово?

— Честное слово.

Мистер Джингль бросился на колени и пять минут простоял у ног незамужней леди: ему обещали подарить неизменно вечную любовь, как только гнусная измена Топмана будет обнаружена и доказана.

В этот же самый день, за обедом, блистательным образом подтвердились слова мистера Альфреда Джингля. Незамужняя тетушка едва верила своим глазам. Мистер Треси Топман сидел подле Эмилии Уардль напротив мистера Снодграса, улыбаясь, шептал, смеялся и выдумывал поэтические комплименты. Ни одним взглядом, ни одним словом не удостоил он владычицы своего сердца, которой так недавно клялся посвятить всю свою жизнь.

— Черт побери этого болвана! — думал про себя мистер Уардль, знавший от своей матери все подробности романтической истории. — Жирный толстяк, вероятно, спал или грезил наяву. Все вздор!

— Изверг! — думала про себя незамужняя тетушка. — О, как я ненавижу его! Да, это ясно: милый Джингль не обманывал меня.

Следующий разговор объяснит нашим читателям непостижимую перемену в поведении мистера Треси Топмана.

Время действия — вечер; сцена — сад. Двое мужчин гуляют по уединенной тропинке: один низенький и толстый, другой сухопарый и высокий. То были: мистер Треси Топман и мистер Альфред Джингль. Беседу открыл толстый джентльмен:

— Ну, друг, хорошо я вел себя?

— Блистательно… бесподобно… лучше не сыграть и мне… завтра опять повторить роль… каждый вечер… впредь до дальнейших распоряжений.

— И Рэчел непременно этого требует?

— Непременно.

— Довольна ли она моим поведением?

— Совершенно… что делать?.. неприятно… терпение… постоянство… отвратить подозрения… боится брата… надо, говорит, молчать и ждать… всего два-три дня… старики угомонятся… будете блаженствовать оба.

— Есть от нее какие-нибудь поручения?

— Любовь… неизменная привязанность… нежное влечение. Сказать ли ей что-нибудь от твоего имени?

— Любезный Альфред, — отвечал невинный мистер Топман, с жаром пожимая руку своего друга, — отнеси к ней мою беспредельную любовь и скажи, что я горю нетерпеливым желанием прижать ее к своей пламенной груди. Объяви, что я готов скрепя сердце безусловно подчиняться всем распоряжениям, какие ты сегодня поутру передал мне от ее имени. Скажи, что я удивляюсь ее благоразумию и вполне уважаю ее скромность.

— Очень хорошо. Еще что?

— Ничего больше. Прибавь только, что я мечтаю каждую минуту о том счастливом времени, когда судьба соединит нас неразрывными узами и когда не будет больше надобности скрывать настоящие чувства под этой личиной притворства.