Но звонить Сорокиной ему категорически не хотелось. Ладно. В восемь так в восемь, решил он, в конце концов, у него есть чем развлечься, и он из бессмысленного мазохистского упрямства вернулся к вычитыванию договора.

Яна сидела у себя в квартире, заперевшись на все засовы, и ждала Максимова. Переодеваться она не стала, ужинать тоже. И хотя с работы она вернулась в семь, усталая и голодная, но сосредоточиться на готовке у нее не получалось. Она просто то и дело заходила в кухню, открывала холодильник, смотрела в него несколько минут, потом закрывала и, отщипнув кусочек хлеба, завалявшегося в плетенке на столе, возвращалась обратно в комнату.

Время тянулось страшно медленно. Ну почему он так долго не едет, начала, наконец, раздражаться Яна. Сказывались усталость и нервное напряжение сегодняшнего дня.

После разговора с сотрудницей полиции Яна только и делала, что просчитывала различные варианты причин смерти Рогутского. Теперь у нее не было сомнений, что она каким-то образом пострадала из-за него. На нее напали, Рогутский погиб, его бывшую жену, сотрудницу бизнес-центра, убили. Часто вы видели такие совпадения?

Яна прилегла на диван и почувствовала острое желание снять костюм. Юбка помнется, да и в пиджаке дома ходить просто глупо. Только надо выбрать что-нибудь посвободнее, чтобы не подчеркивало складок на животе и бедра не обтягивало, проснулось в ней женское тщеславие. Она подошла к шкафу и распахнула дверцы.

Костюм, еще один, джинсы, сарафан. Ну, уж он точно превратит ее в ветчину с перетяжками. Платье? Трикотажное платье, пожалуй, было именно тем, что нужно. Свободного кроя, мягкое, немнущееся. Яна стянула его с вешалки и стала переодеваться.

Но едва она сняла костюм, раздался звонок в дверь. Девушка взглянула на часы. Ровно восемь. Что же делать? Яна завертелась волчком, хватаясь то за юбку, то за блузку, наконец она кое-как напялила на себя платье, костюм смотала в ком и затолкала в шкаф. И поспешила в прихожую, поправляя на ходу прическу.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Максимов, входя в квартиру.

– Здравствуйте. Раздевайтесь. Проходите, – исполняла роль хозяйки Яна. Предлагая гостю вешалку, она отчего-то остро ощущала, что он мужчина, а она женщина.

Обычно Яна ровно и по-товарищески относилась к представителям противоположного пола, не делая акцента на противоположности. Но Максимов по какой-то причине вызывал у нее сильнейший внутренний дискомфорт, пробуждал забытые комплексы и дурацкие рефлекторные реакции. Причем действовал так на нее с их первой, а точнее, второй встречи, когда она сидела в джинсах на диване и вместо того, чтобы думать о деле, думала о складках на животе. Точно, кивнула сама себе Яна. С тех пор так и повелось. И ведь хоть бы он ей нравился, тогда было бы понятно. А так? Урка несчастный!

Яна сердито плюхнулась на диван, Максимов, как всегда, уселся в кресло.

– Может, чаю? – не очень любезным тоном предложила девушка, ненавидя себя за мысли о складках на животе. Но на низком диване они снова вылезли наружу, даже платье не помогло, вдобавок Яну стали волновать мысли о втором подбородке. – Я сегодня еще не ужинала, – добавила она, поднимаясь.

Максимов молча встал и потопал вслед за ней на кухню.

В принципе от перекуса Тимофей бы не отказался. Он был голоден, но, с другой стороны, ему хотелось поскорее выяснить, что конкретно сообщила Сорокиной сотрудница следственного комитета, а главное, что именно рассказала ей сама Сорокина. Как бы не пришлось адвоката нанимать.

Когда стол был, наконец, накрыт, чай разлит, а Яна уселась на стул, Максимов сразу же перешел к делу.

– Итак…

– Сегодня к нам в офис приходила сотрудница следственного комитета, – начала рассказ девушка с уже известного факта.

Тимофей слушал, не перебивая. То, что рассказывала Сорокина, действительно было интересно и наверняка имело отношение к ее собственным неприятностям. Правда, пока непонятно какое.

– Я взяла номер ее телефона и обещала позвонить, если что-то выясню, – закончила Яна излагать содержание собственной беседы с сотрудницей органов.

– Та-ак, – протянул задумчиво Тимофей. – То есть о покушении на себя вы ничего не сказали?

– Пока нет. Я же не знаю, насколько ей можно доверять. Хотела с вами посоветоваться.

Умница, похвалил ее про себя Тимофей и с уважением взглянул на нее.

Яна тоже смотрела на гостя, правда, выжидательно, никакого высокомерия в ее взгляде не было. И Тимофею даже показалось, что она и прежде была не очень противной, может, просто испуганной и неуверенной в себе? Хотя отчего ей быть неуверенной? Самостоятельная, вполне успешная, умная. Тимофей еще раз изучающе взглянул на Яну. И даже, пожалуй, симпатичная.

– Значит, так. У вас есть ее координаты? Давайте сюда. Попробую навести о ней справки. Далее постараюсь выяснить подробности об аварии, в которой погиб Рогутский. И вообще, пора поподробнее познакомиться с этой личностью, – фотографируя визитку Александры Пономаревой, вслух рассуждал Тимофей. – Вы пока работайте, никакой активности не проявляйте, информацию больше не собирать, вопросов не задавать. Про рыбу тоже. И будьте осторожны, – подвел он черту, поднимаясь из-за стола и направляясь в прихожую.