— Зачем вы даете мне их? — спросил я. — Это взятка, которой вы хотите заткнуть мне рот? Чтобы я не обратился в полицию, когда вы все-таки доберетесь до вашего племянника?

— Нет, мистер Бенсон. Я думаю, вы заслуживаете компенсации. Я искренне сожалею о том, что произошло с вами.

Я отошел от него. Сунул руку в карман брюк, достал зажигалку. Вертанул колесико, поднес вспыхнувший язычок пламени к уголку конверта.

И ощутил безмерную радость, наблюдая, как загорелись и обратились в пепел пятьдесят тысяч долларов.

Я услышал, как ахнул Саванто. Двинулся на меня.

— Как ты мог! — вскричал он. Его голос дрожал от ярости. — Черт бы тебя побрал. На эти деньги я мог бы построить школу для моих людей. Я мог бы накормить тысячи крестьян.

— Зачем же вы отдали их мне? Вы же их отдали. Отдали, потому что вас замучила ваша вонючая, насквозь прогнившая совесть. Если бы у ваших крестьян была сила воли, они поступили бы с вашими деньгами точно так же.

Я шагнул к крану, но заметил, что мы не одни. От стены квартиры, построенной на крыше, отделилась чья-то тень. Я остановился, схватившись за рукоять ножа. — Ты можешь спуститься на лифте, — сказал Раймондо. — Так быстрее и проще.

Я повернулся к Саванто:

— Будьте вы прокляты… Вы и ваши крестьяне.

Раймондо проводил меня к лифту. Нажал на кнопку, дверцы раскрылись.

Мы посмотрели друг на друга.

— Ты допустил ошибку, солдат. Он тебе этого не простит.

— Зато теперь я с ним в расчете, — ответил я.

Раймондо пожал плечами:

— Сделанного не воротишь. Счастливо, солдат.

Я вошел в кабину:

— Катись ты к черту, — и нажал кнопку первого этажа.

Лифт плавно пошел вниз. В вестибюле сидели двое мужчин. Невысокого роста, в темных костюмах, в соломенных шляпах, со смуглыми лицами и черными, как оливки, глазами. Они пристально смотрели на меня, словно старались запомнить, как я выгляжу. Боевики Саванто… Саванто… благодетель четверти миллиона крестьян!

Плевать я на них хотел.

Едва я вышел в жаркую ночь, с неба упали первые капли дождя. Молнии разрезали небо, гром гремел прямо над головой. Через несколько минут капли превратились в сплошной поток. Я промок насквозь, пока добрался до «фольксвагена».

Влез в кабину, смахнул с лица воду, завел мотор, включил щетки. Всмотрелся в темноту, задумался. Словно гора свалилась с моих плеч.

Я плюнул в лицо этому дикарю.

Я вдавил в пол педаль сцепления, передвинул ручку переключения скоростей, добавил газа, отпуская сцепление. Машина тронулась с места. Я ехал домой. В пустой дом, без Люси, но все-таки дом.

Вырезка из «Парадиз-Сити герольд»:

«В ПОСЛЕДНИЙ ЧАС»

Сегодня вечером детектив Лепски, полиция Парадиз-Сити, обнаружил тело Джея Бенсона на веранде его одинокого бунгало в Западной Бухте.

Мистера Бенсона убили выстрелом в голову.

— Это гангстеры, — заявил начальник полиции Фрэнк Террелл. — Мистера Бенсона заклеймили символом «Красного дракона», известной нам банды, занимающейся контрабандой наркотиков, контролирующей проституцию и азартные игры.

Джей Бенсон, в свое время лучший армейский снайпер, недавно купил «Стрелковую школу» Ника Льюиса.

В настоящее время полиция ищет миссис Бенсон, которая пропала.

Детектив Том Лепски сказал нашему корреспонденту: «Бенсон был отличным парнем. Знал я и его жену. Очаровательная женщина».

Всю последнюю неделю я просидел один в своих апартаментах, ожидая и бездумно глядя в пространство. Денег у меня не было, и что еще хуже, мне отказывали в кредите. Теперь Его Величество телефон был нитью моей жизни. И когда он зазвонил — впервые за семь долгих дней, — я едва не сломал ногу, рванувшись к трубке.

— Говорит секретарь Лу Прентца.

— Привет, Лиз! — Я не зря был актером. Мой голос был полон искреннего удовольствия: не отчаянный вопль о помощи, а просто и легко: — Тебе повезло, я собирался уходить.

Я знал, что этот фальшивый тон не обманет Лиз Мартин, но она ничем этого не выдаст. У нее было достаточно опыта за время работы с Лу Прентцем, чтобы знать, что все его клиенты отчаянно нуждаются в работе.

— Мистер Прентц срочно хочет вас видеть, мистер Стивенс, — сказала она. — Вы приедете?

— А что значит — срочно?

— После обеда, в три часа. Подходит?

Были времена, когда Лу Прентц обсуждал со мной дела за обеденным столом, но все это было в далеком прошлом. Единственное, зачем он хотел бы меня видеть, это напомнить мне, что я должен ему пятьсот три доллара.

— Это связано с моим долгом, Лиз? — спросил я усталым голосом. — Поэтому он хочет меня видеть?

— Это по работе, мистер Стивенс.

— Тогда я буду ровно в три.

Повесив трубку, я тяжело вздохнул. Как мне нужна была работа! Любая паршивая работа.