— Пойдемте пообедаем? – предложил он после знакомства.

— Боюсь, что они уже пообедали, – быстро сообщила я.

— А, хорошо… Как насчет прогулки по Темпло-Майор?

— Они уже там побывали… Слушайте, почему бы нам не пойти выпить пива? – предложила я.

Мы отправились в бар «Опера» – знаменитую кантину, куда меня водил Бакс, когда мы только познакомились. Моя мать имела там большой успех у пожилых завсегдатаев. Рикардо, несмотря на напряженность ситуации, демонстрировал превосходные манеры и излучал подкупающую теплоту. Когда дело касается семьи, мексиканцы всегда будут на высоте, невзирая ни на какие обстоятельства.

В тот вечер я решила повести родных на ужин в богемное кафе, в котором мы часто встречались с Эдгаром для intercambio. Я знала, что на них произведут впечатление полки, уставленные старыми книгами, и потертые канделябры со свечами. В лабиринте залов царила атмосфера изысканного пиршества, играл великолепный джаз, не смолкали оживленные политические дискуссии.

Но, к несчастью, всего этого оказалось недостаточно, чтобы отвлечь мое семейство от животрепещущей темы моей личной жизни. Мама попыталась внушить мне твердые правила любовного этикета, вдохновленная чувством вины за свою собственную бурную молодость.

— Что с тобой стряслось, что тебе вдруг захотелось отомстить мужчинам? Давай уж в таком случае сведи с ума десятерых и устрой между ними состязания! – Мама пила только вторую порцию мескаля, но он, вступив в химическую реакцию с лекарствами, порождал такой коктейль, какого она раньше никогда не пробовала.

— Слушай, я же не нарочно создала такую ситуацию, так случайно вышло, – объяснила я.

Отец, у которого было больше опыта в одновременном общении с несколькими возлюбленными, чем у мамы, прекрасно меня понимал.

— Да, знаю. Каждый раз, когда ты решаешь выбрать одного, другой начинает казаться тебе более привлекательным, – утешил он меня.

— Именно, – подтвердила я.

Отец был совершенно прав.

— Надо же, как трогательно, – съязвила мама.

Но Анжелика быстро вернула разговор к обсуждению моей дилеммы:

— Люси, тебе, конечно, кажется, что ты не нарочно создала эту ситуацию, но это могло произойти подсознательно…

— Не пытайся подвергать меня психоанализу, – отрезала я.

Меня сейчас мало волновало, есть ли у меня садистские наклонности, да и вообще какие извращения сподвигли меня завести двух любовников сразу. Психоанализ мог подождать: прямо сейчас мне нужно было принять решение, кого выбрать.

Мама явно отдавала предпочтение Октавио, но я не могла согласиться с ее аргументами:

— Рикардо не заслуживает отношений с особой, которая меняет мужчин как перчатки. Октавио гораздо лучше приспособлен к твоим играм.

— Рикардо такой надежный и нежный, – сказала Анжелика. – Он похож на славного белого мишку, и ты всегда знаешь, что у него на уме.

— Октавио из тех, кто управляет этим миром, – сказал отец.

— Конечно, Октавио обаятельный и столько всего знает, – признала Анжелика. – Но, если честно, мне неприятна эта самоуверенность богатенького мальчика. Этот тип можно встретить в любом уголке мира. Мне кажется, сын какого-нибудь важного турецкого дипломата мог бы быть точно таким же… Меня тошнит… где здесь туалет?

Когда я возвращалась к себе в квартиру, отправив родных в отель, мне очень некстати позвонил Рикардо.

— Ты сегодня спишь у Октавио? – поинтересовался он.

— Нет, я сплю у себя дома, – заявила я и бросила трубку. Я была на грани срыва, и мне ужасно хотелось на кого-нибудь наорать.

Когда я вошла, Октавио сидел на кушетке, играя на гитаре:

— Где ты провела прошлую ночь?

Этот многозначительный вопрос, в сочетании с моим мрачным настроением и легким опьянением, придал всей сцене замечательный мелодраматический колорит.

— А что? Почему это тебя волнует? – с вызовом ответила я.

— Ты прекрасно знаешь, почему это меня волнует, – сказал он, поднимаясь на ноги.

— Нет, не знаю: ты никогда не давал мне ничего ясно понять…

— Я? Да это ты вечно ходила вокруг да около! – Он перешел на крик.

— Ладно, тогда скажи мне сейчас: чего ты хочешь? Ты хочешь быть со мной… вместе?

— Не знаю… Хочу, чтобы ты порвала со своим парнем.

— Что? Чтобы уйти к тому, кто сам не знает, чего хочет?

В том же духе мы орали друг на друга еще какое-то время: оба были в ярости, и ни один из нас не знал, чего же он на самом деле хочет. В конце концов Октавио ушел из квартиры, хлопнув дверью, а я легла спать.