— Благодарю вас, доктор Нильсон.

Хилари присела на стул, который он придвинул к ней.

— Хотите ли вы что-нибудь спросить у меня? — Доктор Нильсон ободряюще наклонился над столом.

Хилари скромно улыбнулась.

— На этот вопрос ответить, наверное, сложнее всего, — сказала она. — То есть у меня так много вопросов, что я просто не знаю, с какого начать.

— Если вы позволите дать вам совет — только совет, не более того, — то я бы на вашем месте вообще ни о чем не стал спрашивать. Просто привыкал бы и осматривался. Это лучший способ обосноваться у нас, поверьте.

— Я чувствую, что знаю так мало, — сказала Хилари. — Все так… так неожиданно.

— Да. То же самое было с каждым из нас. Каждый летел сюда с чувством, будто направляется в Москву. — Он весело усмехнулся. — Поэтому наш дом в пустыне является настоящим сюрпризом для большинства новичков.

— Для меня это точно оказалось сюрпризом.

— Да, мы немногое рассказываем людям заранее. Они могут проявить неосторожность, знаете ли, а осторожность в нашем деле очень важна. Но вам будет здесь удобно, вот увидите. Все, что вам не понравится… и в особенности что вы захотите получить… внесите в заявку, и мы посмотрим, что можно будет устроить. Любые заказы из области культуры, например. Изобразительное искусство, скульптура, музыка — у нас есть специальный отдел, предназначенный именно для подобных нужд.

— Боюсь, у меня нет талантов в этой области.

— Что ж, тогда можно будет заняться общественной жизнью. Играми, например. У нас есть теннисные корты, многое другое. Мы уже заметили, что необходима неделя-другая, чтобы определить свои наклонности. Это касается главным образом жен. У вашего мужа есть своя работа, она полностью занимает его, и вам скорее всего потребуется совсем немного времени, чтобы сдружиться еще с чьей-нибудь женой, которая… ну… близка вам по духу и привычкам.

— И которая… которая… остается здесь?

— Остается здесь? Не совсем понимаю вас, миссис Беттертон.

— Я имею в виду, все остаются здесь или переезжают куда-нибудь еще?

Доктор Нильсон ответил очень неопределенно:

— А… Это зависит от вашего мужа. Да, да! Это очень во многом зависит от вашего мужа. Есть возможности, различные возможности. Но сейчас мы не будем вдаваться в подробности. Я предлагаю вам навестить меня, ну, скажем, через три недели. Расскажете мне, как вы устроились. И все тому подобное.

— А кто-нибудь вообще отсюда выходит?

— Выходит, миссис Беттертон?

— Я имею в виду, наружу? За ворота?

— Очень естественный вопрос, — согласился доктор Нильсон. Теперь он, казалось, с трудом сохранял свое благодушное настроение. — Да, очень естественный. Большинство людей, приехав сюда, задают его. Но суть нашей организации в том, что это замкнутый в себе мир. Не существует ничего такого, если мне будет позволено так выразиться, ради чего стоило бы отсюда выходить. Вокруг нас только пустыня. Я не упрекаю вас, миссис Беттертон. Большинство людей чувствуют себя точно так же, впервые попав сюда. Легкая клаустрофобия. Так это называет доктор Рубек. Но уверяю вас, что все проходит. Это пережиток, с вашего позволения, того мира, который вы покинули. Вы когда-нибудь наблюдали за муравейником, миссис Беттертон? Интереснейшее зрелище! Интереснейшее и поучительнейшее! Сотни маленьких черных насекомых снуют туда-сюда, такие важные, такие озабоченные, такие целеустремленные. А в результате создается полная неразбериха! Вы покинули бренный негодный мир. Здесь же у вас неограниченное время для развлечений и достижения любых целей. Уверяю вас, — он улыбнулся, — это рай на земле.

— Как будто снова оказалась в школе, — сказала Хилари.

Она опять была в своей квартире. Выбранная ею одежда и предметы первой необходимости уже ожидали ее в спальне. Она развесила одежду в шкафу, переставила и переложила еще кое-какие предметы по своему вкусу.

— Знаю, — согласился Беттертон. — Сначала я тоже так себя чувствовал.

Беседа их была осторожной и немного неестественной. Над ними все еще витала тень возможных микрофонов. Имея их в виду, он неуверенно произнес:

— Знаешь, я думаю, все в порядке. Наверное, у меня просто разыгралось воображение. Но тем не менее…

Он оставил фразу неоконченной, но Хилари поняла, что недосказанными словами были: «Но тем не менее нам лучше быть осторожными».

Все это, размышляла Хилари, действительно кажется бредовым сном. Она делит спальню с каким-то незнакомым мужчиной, но чувство неопределенности и опасности так велико, что ни один из них не испытывает смущения или неловкости. Это похоже на восхождение в швейцарских горах, когда находишься в тесной близости с проводником и другими туристами в какой-нибудь заброшенной лачуге и воспринимаешь все как должное. Через минуту-другую Беттертон сказал:

— Нужно немного привыкнуть. Давай постараемся вести себя естественно. Быть самыми обычными. Как будто мы все еще находимся дома.

Она оценила разумность предложения. Чувство нереальности, полагала она, сохранится и будет продолжаться еще некоторое время. Сейчас им не нужно касаться причин, по которым Беттертон покинул Англию, касаться надежд, разочарований. Оба они должны играть свои роли в обстановке неопределенной угрозы, нависшей над ними.

— Я прошла через массу формальностей. Медицинских, психологических и тому подобных.