– Ты издеваешься?

– Это ты издевалась надо мной, детка, но теперь уже хватит, – ответил я ласково. – Но я всегда буду вспоминать тебя – самую очаровательную сучку, какую я когда-либо встречал.

Я встал с кровати, чтобы взять сигарету.

– Дэнни!

Она все еще сидела на кровати, выпрямившись и глядя на меня совсем по-другому.

– Если хочешь, я выдам тебе рекомендацию, детка, – небрежно сказал я, – что-нибудь вроде: «Никто не умеет делать это так, как Сильвия». Подойдет?

– Да что это на тебя нашло?!

– Ты меня за идиота держала, да? Ты меня этим очень обидела, очень!

– Я по-прежнему не понимаю!

– Ах, тебе надо все на блюдечке поднести! Ну, ладно. Я считаю, что это ты перевела Душку Вильяма в другое стойло, чтобы одурачить полицию. Я считаю, что ты провернула это вместе со старым Хейзелтоном, что ты с самого начала была с ним заодно.

– Ты сошел с ума, если полагаешь, что я…

– Ты мне свою версию изложила, детка. Теперь послушай мою.

– И не собираюсь!

Сильвия вскочила с кровати, оправляя юбку, бросилась к двери.

Я поймал ее за руку и крепко сжал.

– Подожди, детка, дай мне высказаться. Вы со стариком здорово увязли в этом деле с трупом Филипа. Один раз вы одурачили копов, но если бы я надавил на них вторично, они осмотрели бы все стойло свинарников. Тогда-то ты и позвонила мне, а потом, используя свои прелести, заманила меня на ферму. Чтобы доказать свое особое расположение, ты провела меня к свинарнику и показала, почему полицейские не нашли труп. Затем последовала интермедия на сеновале – неужели только для удовольствия? И сцена «Я не хочу возвращаться»… А я умолял тебя вернуться, чтобы присмотреть за девушками. И вот Сильвия Вест удаляется, а Карл Толвар выходит на первый план, заставляет меня болтаться по округе некоторое время, пока вы со стариком откопаете труп. Что и было сделано к тому времени, когда мы вернулись.

– Ты сошел с ума! – огрызнулась она. – Пусти меня!

– Минутку! В последний момент все срывается… Я уезжаю, а ваш Толвар падает мертвым. Тогда одному из вас приходит в голову гениальная мысль: несчастный случай вследствие наезда. Это сработало бы еще лучше, поскольку я был таким дураком, что забыл про труп Филипа в моем багажнике. – Я выпустил ее руку. – Отправляйся к старику и скажи ему, что я принимаю его приглашение. Да, я собираюсь приехать и остановиться на ферме! Я намерен охранять мою клиентку, как он это и предлагал.

– Я же сказала, что это было предложение Хьюстона, – возразила Сильвия.

– Да, ты так сказала. Но я считаю, что это идея Хейзелтона. Ступай скажи ему, что я приеду.

Сильвия потерла онемевшую руку.

– Ты сделал мне больно… Ты самый тупой, грязный зверь…

Я открыл дверь и вытолкнул Сильвию в коридор.

Побледнев от ярости, она остановилась. Ее кашемировый пуловер едва не лопался на вздымавшейся груди, зато чулки обреченно упали к самым лодыжкам.

– Ты хотя бы… – Она чуть не задохнулась от ярости и вынуждена была перевести дыхание. – Ты мог бы, по крайней мере, вернуть мои подвязки!

Я покачал головой:

– Детка, я сказал, что это мой сувенир!

– Но как же мне удержать чулки? – жалобно спросила она.

– Иди на руках, – ответил я, закрывая дверь у нее перед носом.

Если это и называется быть катализатором, то я начал входить во вкус.

Я позаботился о том, чтобы пообедать, прежде чем покинуть отель. Вечер обещал быть долгим, и следовало хорошенько подкрепиться.

Сразу после восьми часов я отбыл в арендованной машине с откидным верхом. Было свежо, луна светила вовсю, и, выехав за пределы города, я оказался один на дороге. Лишь темные силуэты деревьев по бокам шоссе мелькали мимо, выхватываемые светом фар. Это меня нервировало: как истый обитатель Нью-Йорка, я испытывал страх перед открытым пространством. Я не доверял этой пустоте, не заполненной строениями.

Проехав через ворота, я миновал доску с надписью «Высокие врата», покатил по подъездной дороге и остановился перед домом. Выключив мотор, закурил сигарету и стал рассматривать здание. Окна были освещены, все казалось прежним, но вместе с тем что-то изменилось. Я это чувствовал, но не мог объяснить. Такое ощущение, будто паутина коснулась моего лица и исчезла. Нервы мои напряглись. Что-то бесшумно приближалось, наползало, словно ожидая момента, чтобы наброситься на меня. Как это говорила Сильвия? Дом страха?

Я поспешил выйти из машины, потому что если бы просидел в раздумье еще немного, то скорее повернул бы машину назад в Провиденс, где меня ожидал Грир с объяснением о наезде. Когда я постучал и дверь отворилась, Хейзелтон встретил меня недобрым взглядом. Казалось, он сильно постарел с того времени, когда я в последний раз видел его. Глаза его глубоко запали, а усы больше не топорщились.

– Что вам нужно, Бойд? – спросил он безжизненным голосом.

– Видеть Марту. Она по-прежнему моя клиентка.