– Кем считать?

– Гештальт-терапевтом.

– А что это такое?

– Эх, Верунчик! Совсем ты отстала от жизни со своими проблемами! Это сейчас очень модное течение – последний психологический писк. Полная независимость от эмоций: плевать, что скажут другие, главное – жить в гармонии с собой и никаких чудовищ из прошлого. Мы твоего блудливого Лешку утопим в Лете, уроем в глубинах забвения, чтобы и духу от него не осталось.

– Нельзя его топить, – грустно сказала Вера. – Он нужен Машке. Представляешь, не разрешает мне на ночь дверь запирать на щеколду. Говорит: «А вдруг папа придет?» А вчера упросила купить ей плюшевого барана. Кормит его, гладит, спать укладывает, говорит: «Теперь папа всегда со мной».

– Хорошие у нее ассоциации с родителем, – похвалила Аня.

– Ну он же Овен по гороскопу. А у меня просто сердце от горя разрывается, на нее глядючи. Знаешь, я читала, что одна женщина даже тайно приплачивала своему бывшему супружнику, лишь бы только он хотя бы изредка навещал их ребенка.

– Да, – согласилась Аня, – это интересно. Я тоже иногда читаю хроники психиатров. Попадаются любопытные вещи.

– Ты что же, считаешь...

– Я считаю, что никогда и ничего не нужно доводить до идиотизма. Ребенок не бессмысленный чурбан и всегда чувствует фальшь. И если ты думаешь о Машке и хочешь, чтобы она была спокойной и счастливой, рядом с ней должна находиться спокойная и счастливая мать, а не закомплексованная неврастеничка с опущенной ниже плинтуса самооценкой.

– Тебе это, конечно, удалось! – язвительно произнесла Вера.

– Да, – с вызовом ответила Аня, – мне удалось. Не сразу, естественно, и не просто, но удалось. И у тебя тоже все получится! Ты же не убогая какая-нибудь! Помнишь, как у Дудинцева, что ли:

– Не знаю, – горько усомнилась Вера. – Сейчас мне кажется, что в моей жизни отныне будут только мрак и отчаяние. Если бы ты только знала, как мне сейчас плохо...

– Да знаю я, знаю! И вот что, Верка, нельзя тебе сейчас ложиться на дно и упиваться своими несчастьями. Надо барахтаться изо всех сил, выплывать на поверхность. Завтра же и начнем. Так что вот тебе моя установка: «День простоять и ночь продержаться». А в субботу пойдем с тобой заворачиваться в шоколадный кокон.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Вот, читаю рекламу: «СПА-программа под названием „Горький шоколад“ состоит из трех этапов: шоколадный пилинг, шоколадный массаж и шоколадное обертывание. Первый этап дает глубокую очистку кожи и эффект омоложения. Часовой шоколадный массаж позволит расслабиться, после чего вы погрузитесь в теплый кокон термоодеяла, где густая горькая шоколадная масса расслабит мышцы и придаст упругость коже, какао окажет антистрессовое и успокаивающее воздействие, а запах шоколада вызовет выплеск эндорфинов – гормонов счастья»...

...На следующее утро они отправились в фитнес-центр «Валери» и прямо с порога окунулись в другую жизнь, в иное измерение, в параллельный мир безмятежной праздности и красоты. За стенами пробирала до костей промозглая сырость и стылый осенний ветер швырял в лицо пригоршни колючей снежной крупы, а здесь царило ласковое тепло, играла тихая музыка и в роскошных интерьерах мелькали длинноногие девицы и отрешенные мужчины в распахнутых на груди банных халатах и шлепанцах на босу ногу. Где-то умиротворяюще журчала вода, струились ароматы парфюма, свежесваренного кофе и еще чего-то приятного, нежного.

– Чем это пахнет? – принюхалась Вера.

– Деньгами.

– А как же «деньги не пахнут»?

– Это маленькие не пахнут, – снисходительно пояснила искушенная Аня. – А большими, как видишь, так в нос и шибает.

Они выпили по чашечке кофе, утопая в мягких кожаных креслах, и разошлись по кабинетам. Аня отправилась следом за высокой худой брюнеткой. А Веру повела за собой улыбчивая голубоглазая блондинка – сущий ангел. Она безумолчно щебетала, растирая ее тело маленькими сильными руками, и вдруг сказала:

– А ведь что-то с вами приключилось невеселое. Глаза у вас грустные-грустные...

И Вера, которая терпеть не могла душевного стриптиза перед посторонними людьми (если, конечно, не считать Гену...), вдруг неожиданно для себя поведала этой чужой женщине все свои беды.

– Господи! – изумилась та. – Так вы из-за этого?! Вот нашли себе причину для печали!

– А по-вашему, это не причина? – в свою очередь, изумилась Вера.

– А вот я недавно прочитала в одном журнале... – Она помогла Вере подняться и провела в душевую кабинку смывать скраб. – Французские ученые установили, что женщины, оставшиеся без мужа после сорока лет, дольше живут, лучше выглядят, обладают отменным здоровьем и отличным настроением. И еще на долгие годы сохраняют свою привлекательность и сексуальность. В отличие от затюканных, заезженных замужних кляч. А уж французы в этом деле кое-что понимают, будьте уверены.

– Мы с ним прожили семнадцать лет, и у нас ребенок.

– А чему ж он от такого отца научится, ваш ребенок? Лгать да изворачиваться? Вы радуйтесь, что он от вас ушел по-человечески, по-людски. А то ведь как расходятся? И морды бьют, и делятся до последней ложки, да еще и живут в одной квартире – она с ребенком и он с новой кралей. Вот я вам свою историю расскажу, хотите?

– Хочу, – вздохнула Вера, возвращаясь на кушетку и вдыхая горький запах шоколада, горячей волной растекающегося по телу.