Рапсодия больше не улыбалась.

– Теперь мне все ясно. Насилие считается насилием только тогда, когда оно направлено против граждан Роланда. Уничтожение жителей Илорка, с вашей точки зрения, - дело самое обычное.

Тристан изумленно на нее уставился и пробормотал:

– О чем вы говорите? Фирболги - чудовища.

– Ну, это я от вас уже слышала. Вы считаете фирболгов агрессивными чудовищами. И потому армия Роланда под вашим командованием ежегодно уничтожает их деревни и поселения. В результате ВАШИХ набегов лишаются крова и гибнут дети. С другой стороны, вы не в состоянии привести мне хотя бы один пример похожей, пусть даже отдаленно, акции, предпринятой фирболгами и имевшей место во время вашего правления или правления вашего отца. Лорд Тристан Стюард, позвольте мне задать вопрос, который напрашивается сам собой: кого в таком случае следует именовать кровожадными и безжалостными чудовищами?

Верховный лорд-регент вскочил на ноги:

– Как вы смеете? Кем вы себя мните и что дает вам право, дамочка, разговаривать со мной в столь недопустимой манере?

– Повторяю, - тяжело вздохнув, проговорила Рапсодия.
– Меня зовут Рапсодия. Я являюсь полномочным представителем его королевского величества Акмеда, суверена Илорка. Мои ответы отличаются четкостью, и в них содержатся логические доводы, следовательно, можно сделать вывод, что я отлично знаю, кто я такая. Должна заметить, милорд, что я совсем не уверена в том, что вы можете сказать о себе то же самое.

– Это в каком же смысле?
– с горящими от ярости глазами поинтересовался Тристан.

– Вы считаете себя правителем цивилизованных и благородных людей и до определенной степени совершенно правы. Но когда вы именуете чудовищами представителей народа, который строит дома и деревни, делает инструменты и создает семьи, вы прежде всего ставите себя в исключительно неоднозначное положение. В некотором смысле оно даже хуже положения тех несчастных, что гибнут от рук солдат Роланда, поскольку ваши люди превращаются в гораздо более бессердечных чудовищ, нежели те, кого обвиняете во всех мыслимых и немыслимых грехах.

Лорд Тристан изо всех сил стукнул кулаком по столу:

– Достаточно! Убирайтесь! Я не позволю вам наносить мне оскорбления! Вы - очень необычная женщина. Внешне вы похожи на прежних обитателей намерьенских земель, однако ваши манеры говорят о том, что вы ничем не отличаетесь от тех, кого представляете.

Рапсодия поднялась на ноги и одарила его спокойным взглядом:

– Благодарю вас. Насколько я разбираюсь в истории и сути намерьенов, вы, сами того не желая, только что сделали мне комплимент. Я немедленно вас покину, но прежде скажу еще несколько слов.

– Давайте быстрее, пока я не позвал своего гофмейстера.

– В этом не будет никакой необходимости. Я же сказала, что ухожу. Первое: король Акмед просил передать вам, что если вы выполните его требование и не станете предпринимать никаких военных действий нынешней весной, он гарантирует вам, что болги не потревожат ваши земли.

– Болги представляют собой стадо безмозглых животных, которые следуют лишь за своими инстинктами. Превратить их в организованную силу можно не больше, чем научить летать. Более того, я уверен, что ваш король, если он еще будет жив к вашему возвращению и сможет услышать мой возмущенный отказ, все равно не сможет контролировать болгов и заставить их подчиняться.

– Вы имеете право на собственное мнение, милорд, хотя, должна заметить, вы плохо информированы. Позвольте сообщить вам сведения, которые, по-видимому, еще не успели до вас дойти. Впервые за всю свою историю болги объединились, и ими правит король Акмед. Мы занимаемся военной подготовкой и образованием болгов, а также учим их производить предметы, которые, вполне возможно, найдут своих покупателей в Роланде, если вы станете нашими торговыми партнерами.

– Вы не в своем уме.

– Можете думать что вам угодно, но осенью мы намерены собрать первый урожай с виноградников. А также подготовить первую партию оружия, какого, уверена, вы никогда не видели раньше. Кроме того, если вы проявите неосмотрительность и не поверите моим словам, "Весенняя чистка" будет вам дорого стоить.

– Убирайтесь!

Рапсодия повернулась и направилась к двери.

– Благодарю вас за то, что согласились меня принять, ваше высочество. Мне жаль, что вы не пожелали прислушаться к моим словам. Если пожелаете снова встретиться со мной, буду счастлива пойти вам навстречу, несмотря на наш сегодняшний разговор.

– Этого не будет!
– ответил лорд гневно.
– Вы очень красивая женщина, но ума у вас не больше, чем у кузнечика. Прошу больше меня не беспокоить. Я прикажу моим советникам прогнать вас вон, если вы заявитесь снова.

Улыбаясь, Рапсодия надела плащ.

– Воля ваша, милорд. Надеюсь, вы понимаете, что это означает следующее: когда вы захотите снова меня увидеть, вам придется собственной персоной прибыть в наше королевство. Счастливого вам Нового года!

Она кивнула гофмейстеру и в сопровождении двух стражников покинула кабинет. Лорд Тристан долго смотрел ей вслед, а затем повернулся к гофмейстеру:

– Советников ко мне! Немедленно.

– Слушаюсь, милорд.

Лорд Стивен Наварнский спокойно выслушивал гневную речь лорда-регента. В то утро Стивен отсутствовал во дворце и не имел никакого отношения к инциденту с послом короля фирболгов, о котором столь негодующе распространялся его кузен. Герцог Наварнский занимался организацией обратного марша солдат Тристана, которые подавили восстание в землях Наварна. Он сразу же откликнулся на приглашение Верховного лорда-регента и порадовался тому, что присутствует на этом совете.