–  Мне бы хотелось услышать остальную часть твоей истории, если только ты не против.

–  Почему бы и нет? Несомненно, в ней есть параллели и с твоей жизнью. Иггур отвернулся. Некоторое время они ехали, не произнося ни слова. Наконец он вздохнул и заговорил: - Так на чем я остановился? Да... Я даже не знал, где нахожусь, понимал только, что это было далеко от Альцифера, где против Рулька в тот раз проводились Запрещенные Искусы. Должно быть, в своем безумии я бежал много месяцев.
– И снова долгая пауза.

–  Вообрази, как я себя чувствовал в то утро. Мне хотелось бегать и кричать, вновь ощутив в себе молодость, но на самом деле я был несчастным инвалидом. Было больно ходить и даже говорить, да и сейчас еще бывает. Я совсем не тот, что прежде.

Сбросив шкуры, я бросился в речку и смыл с себя грязь. Подстриг волосы, бороду и ногти. Надо было начинать новую жизнь. Я не собирался наниматься на работу, поскольку слишком привык к одиночеству. Мне хотелось странствовать, увидеть руины былых цивилизаций Сантенара и выяснить, кто я теперь.

Мне нужны были одежда, еда, деньги. Все это я мог бы получить немедленно - стоило только применить свою магическую силу - она уменьшилась, но не исчезла. Таким образом я мог бы даже разбогатеть. Однако мне этого не хотелось: ведь Тайное Искусство однажды уже подвело меня.

Теперь Иггур и Шанд взбирались по крутому склону холма, их лошади увязали в грязи, и они решили спешиться.

–  Так что же ты сделал?

–  Я стал бродячим лудильщиком. У меня всегда были хорошие руки. Я чинил горшки, стулья, окна, тележки - все, что приходилось. Честно зарабатывая на жизнь, я исходил весь Лауралин. Так я прожил несколько столетий - долголетие мага не было у меня отнято.

Дорога превратилась в узкую тропу. Добравшись до вершины холма, они увидели, что впереди тропинка петляет по лугу, покрытому жесткой серой травой, давно высохшей. Слева протекала речушка. Прямо перед ними, у дороги, стоял разрушенный домик, вернее то, что от него осталось: труба, угол из двух стен и разбросанные камни. За домом виднелось старое фруктовое дерево, скрюченное и почти сгнившее. Одна ветка торчала вверх, и на ней было несколько желтых листьев. С этой ветки свисали две веревки - все, что осталось от детских качелей.

–  Какое печальное место, - сказал Шанд. Эти развалины напомнили ему его собственную жизнь.

Они снова вскочили на коней, но Иггур не стал продолжать свой рассказ. Он думал о том же, что и Шанд. Как все будет, когда они найдут Магрету? Как она встретит их? Иггур ощущал тревогу. Если бы она еще любила его, то, конечно, попыталась бы связаться с ним.

–  Как ты нашел Зеркало, Иггур?

–  Лет двадцать назад до меня стали доходить слухи о нем.

–  Так что же положило конец твоей жизни лудильщика?

–  Мне нравилось слушать странствующих сказителей и байки в тавернах особенно о подвигах великих, - например, об исчезновении Ялкары. В ту пору я путешествовал в основном на востоке и на холодном юге. Но один раз я забрел на запад - к берегам Туркадского Моря, - и услышал там предание о некоем Магистре Туркада, великом герое, который в одиночку спас мир от Рулька, после того как мои безумства все погубили. Я не очень хорошо помнил прошлое, но все же достаточно хорошо, чтобы каждая моя ноющая кость и порванное сухожилие выкрикнули: "Ложь! Ложь!"

Шанд молча слушал. И хотя Иггур был ему симпатичен, он не мог не усомниться: кто же именно лгал? А что, если Иггур, совершив великое преступление с Запрещенными Искусами, придумал эту историю, чтобы скрыть свою вину и неудачу? За прошедший год стало ясно, насколько резко меняется настроение у Иггура. Когда он был весел, то не было собеседника приятнее; зато когда он был не в духе, никто не мог чувствовать себя в безопасности рядом с ним.

Между тем Иггур продолжал:

–  Затем я узнал, что Мендарк жив-здоров. Он все еще был Магистром Туркада, как и восемьсот лет тому назад, когда началось мое падение. Он ничего не потерял за это время, и тем не менее ему хотелось возвеличить себя и погубить мое имя.
– Иггур так сильно закрутил поводья вокруг руки, что на коже появились красные и белые полосы.
– Именно в тот день, в ту минуту, в ту секунду я решил отомстить Мендарку за его ложь.

Но вскоре я обнаружил, что Мендарк сказочно богат, в то время как я был странствующим лудильщиком и все мое имущество умещалось в рюкзак у меня за спиной. За восемь столетий моя магическая сила обратилась почти в ничто; я позабыл Тайное Искусство, поскольку долго не использовал его. На то, чтобы отомстить, потребовалось бы очень много времени.

Мне нужно было место, где я мог бы не спеша восстановить свою силу. И оно не должно было ничего мне стоить, так как у меня ничего не было. Именно поэтому мой выбор пал на руины Фиц-Горго. Это место было таким отдаленным и глухим, что целое десятилетие никто не знал, что я там. Я заново отстроил часть крепости, сделав ее пригодной для жилья, затем записал все, что помнил из Тайного Искусства, и начал его практиковать. Наконец я овладел простейшими приемами, а это было уже что-то. Вскоре у меня появились средства на полное восстановление Фиц-Горго. А лет пятьдесят тому назад я обнаружил вельмов. Они вырождались, поскольку у них не было хозяина, а ведь их основное предназначение в жизни - служение, и тогда я заставил их присягнуть на верность мне.