– Понятно, этому тоже дала отставку.

– Ага... потом был один фермер из Канады. Приличный мужик и не бедный, и лицо симпатичное, только старый совсем - сорок пять лет, представляешь? У него жена умерла, трое детей, сын старше меня.

– Дальше ясно. Переборчивая ты невеста оказалась.

– Ага. Доперебиралась.

В уголке рта у неё появилась горькая складка, совсем взрослая.

– Прости.

– Что прощать, ты тут при чем?.. Сама во всем виновата. Вобщем, трое их осталось. Решила я тогда к вашей психологичкепойти, Валентине Дмитриевне. Она умная, по письмампсихологический профиль составляет, ну, вроде как портрет.Думаю, пусть расскажет про женишков моих. И от француза письма понесла - очень в Париже побывать хотелось, хоть проездом. Но она мне тоже говорит - мальчишка еще, какой из него муж, а на папины деньги у них не принято семью кормить. В общем, всего двое осталось и оба из Махдена. Только Исмаил в столице живет, а Махмуд - в дыре какой-то, я еле-еле на карте нашла. И из себя Исмаил виднее. А Валентина Дмитриевна говорит, обрати внимание, какой он взыскательный - и язык ему нужно знать, и фигура чтоб хорошая и тренированная, и в искусстве разбираться. Во-первых, значит, зрелый человек и четко знает, что ему нужно, во-вторых, явно ищет жену культурную и представительную по мировым стандартам, значит, чтоб было не стыдно с ней в обществе показаться, выходит, не из простых он, с положением, вот это, мол, действительно муж! Ну, откуда ж ей правду было про него знать, если она только письма читала, как и я...

– И после этого ты уже только с ним одним переписывалась?

– Нет, и со вторым тоже, на всякий случай - пока от Исмаила вызов не пришел и письмо: приезжай, мол, билет оплачу и все расходы здесь, побудь три месяца, познакомимся, на меня посмотришь и на страну.

– И ты согласилась, да?

– Нет еще. Я Махмуду, ну, второму, написала, что хочу сперва в вашу страну попасть, посмотреть своими глазами и познакомиться.

– А он?

– А он ответил, что с удовольствием пригласит меня на целый месяц, если я дорогу туда-сюда сама оплачу, потому что у него был трудный год в делах. Короче, выбрала я козла этого, Исмаила... А сама тем временем занималась, на тренировки бегала, на танцы, английский подгоняла, визу оформляла, как дура, у мамаши деньги клянчила, она гундела, но давала, рассчитывала, что все ей от такого зятька вернется с процентами...

Я почувствовала, что надо бы сделать паузу.

– Курить будешь?

– А есть?

Ой, у неё же и сигарет нет, а она молчит, терпит. Ну да, без денег вернулась, что-то у мамаши цапнула, но тратить не хочет... Ой, бедняга!

– Сейчас принесу!

Пробегая мимо мужчин - они вовсю стучали молотками - я только помахала рукой.

Ира закурила, сильно затянулась. Глаза её смотрели куда-товдаль.

– Слушай, - осторожно сказала я, - может, продолжение отложим на потом?

– Да ладно, раз начала - доскажу. В общем, написала я ему, что согласна приехать, он мне сразу билет заказал - из Заполья лететь надо было. Мамаша меня приодела, чтоб я там смотрелась... Ну, летели долго, с двумя посадками. Прилетели, за таможней меня Исмаил встретил. Он постарше оказался, чем на фотке, но ничего. Повел к машине - длинная-длинная, как трамвай, с шофером. Приехали в дом... ну, тот самый, он мне мою комнату показал, а потом и говорит - по-русски, представляешь?
– куда я попала и чем буду заниматься. Я на него кинулась, а тут набежали, скрутили...

– По-русски?!

– Ну да, он, оказывается, у нас учился, в политехническом,собака. Прямо у нас в Чураеве, представляешь? И тогда ещё кнашим девчонкам присматривался, по ихним меркам у нас всекрасавицы, особенно если волосы светлые - у них-то там всечерные, да и мелковатые. А его семеечка, оказывается, этим бизнесом с дедов-прадедов занимается, он на инженера так просто учился, чтобы иметь заграничный диплом. А дальше началось самоепротивное...

Она замолчала. Глаза сузились. Снова сильно затянулась сигаретой.

– Не хочу я про это. Да и вряд ли там что-то для этих, здешних, важное окажется...

– Ну и не стоит лишний раз бередить душу.

– Лучше я расскажу, как удрала и домой вернулась.

– Давай. Тебе на земле сидеть не сыро?

– Ничего. А вообще смешно - самое лето, жарища, а мне после Магомабада свежо даже. Ладно, сейчас докурю - и пойдем дальше жуков ловить. Должна же тебе с меня хоть какая-то польза быть!

Я покосилась на неё - улыбается. Будем надеяться, это она не всерьез.

Мы пробирались вдоль грядок - то согнутые в три погибели, то на корточках, и она, постепенно оживляясь, рассказывала, как готовила побег, как магазинчик нашла, с хозяйкой сблизилась... Как ехала на такси и все погоню за спиной чуяла, как чуть не все свои деньги полицейскому на входе отдала, как внутрь вошла.

– Ну, приняли меня там почти нормально. Рассказала я им, правда, все. Но они ничего, вежливо со мной обошлись. Только сразу отправить не смогли, больше недели я у них проторчала. Паспорт-то у Исмаила остался, а с полицией они связываться не хотели, она там вся купленная и проданная, если б заявили, так ещё могли бы меня там силком оставить. Ну, связались с нашим МИДом, оттуда дубликат паспорта прислали, кому-то хорошо на лапу дали, чтобы вписать въездную визу, короче, хватило хлопот, пока смогли мне выезд оформить. На это время отдали меня на попечение какому-то младшему чиновнику, он и возился со мной...

– А как чиновника-то звали? Понравился он тебе?

– Да нет, не очень понравился. Скользкий какой-то, на местных манерами стал похож, разговором. Я сперва обрадовалась - приятный, светлоглазый... А уж потом разобралась, что он ко мне хуже моих клиентов относился, гнида похабная. А звали его вполне по-человечески: Юрий Дмитриевич.

– Молодой, старый?

– Не очень молодой. Около сорока. Может, тридцать пять, может, сорок пять. С виду старше твоего Димы.

– И твоего Жени...