– Хорошо, - сказал Курт.
– Тогда еще вопрос. Где нам искать этих магов, будь они трижды неладны?

– А зачем тебе их искать?
– искренне удивился посох.
– Ты рыбу удил когда-нибудь?

– Ну... приходилось, - в ответ удивился Курт.
– Это когда я еще с отцом был, а что?

– А то, что когда ты ударил все эти проекции, ты ведь и магов достал. Они уже заштопали свои раны и сейчас старательно творят новые проекции. А нам нужно их опередить.

– В каком смысле?

– Твоя сила уже знает тропинку к этим магам. Более того, через этот удар, через меч ты как бы связан с ними. Они еще не поняли. Для них все произошло слишком уж неожиданно. Это для тебя время стояло на месте, и ты мог думать и готовиться. С их точки зрения все произошло внезапно. Частички твоей силы все еще сидят в них, словно мелкие занозы. То есть это твоим врагам они кажутся занозами. И пускай кажутся. Это очень хорошо, что кажутся. А на самом деле это крючки. Рыболовные крючки. Просто очень маленькие. Пока еще маленькие.

– И что я должен делать?

– Попробуй представить, что твой чудесный клинок - это удочка. Отправь через него на ту сторону побольше силы - так, чтоб какая-нибудь самая здоровая рыбина не сорвалась. А потом - подсекай.

Курт поднял руку с мечом и попытался представить, как из его руки по лезвию изливается чудесная сила. Не вышло. Еще попытка - и новая неудача. Еще попытка... Еще... И только когда, взмокнув от усилий и отчаявшись, он ругнулся, плюнул и махнул с досады мечом, земля мягко дрогнула под ногами, а с меча сорвалось и утекло вдаль некое могучее нечто.

И тотчас откуда-то оттуда Курт словно бы и не ушами услышал - да разве такое ушами услышится?
– а вот услышал же, услышал пронзительный до скрежета, до судорог, визг, донесшийся словно бы не с этой стороны мира! Так могло бы визжать гибнущее в огне живое стекло. Мертвые стекла так не визжат, а живых, как известно, не бывает.

– Подсекай!
– истошно завопил Мур, и Курт старательно дернул меч на себя.

Сильнее, еще сильнее, выворачивая руки, надсаживая спину, поясницу, падая на пол...

Горизонт качнулся, просел, местами неровно придвинулся... а потом его прокололи тусклые звезды, более похожие на дыры, зияющие в пустоте. Это, закрывшись всеми своими щитами, летели пойманные маги.

– А теперь бей их, как вначале хотел!
– воскликнул Мур.
– Бей их! Они твои!

Но Курт уже не слушал его. Он и без подсказки знал, что делать. Наконец-то знал. С его ладони одна за другой взлетали серые птицы. И каждая птица летела к своей звезде. Ее полет был неотвратим. Щиты ее не держали. И когда серые птицы добрались до тусклых звезд, они принялись клевать эти звезды. И когда последняя птица склевала последнюю звезду, они вернулись обратно и тихо сели на ладонь. Они сидели и смотрели на Курта непередаваемыми глазами. А в небе было чисто и тихо. И никаких магов в нем больше не было.

– Так это - ты... мой трактир... разорил?!
– на лице трактирщика была тоскливая ярость, а в руке у него была жареная баранья нога.

– Я разорил, - вздохнул Курт.
– Я не хотел...

– Значит это тебя я сейчас убью!
– сказал трактирщик.
– Я - хочу!

– Не стоит, - улыбнулся Курт.
– Лучше дай мне эту ногу с собой, мне с ней шагать веселей будет. А за трактир я с тобой сейчас расплачусь честь по чести.

Мир качнулся... и Курту опять почудилось пение древнего незапамятного рога. Короткий толчок ветра.

Ветра?

Или это все же эхо?

Чьи-то тяжелые шаги...

...показалось?

Тишина. Показалось.

– Ты - псих!
– убежденно заявил Мур, когда они отшагали порядочный кусок.
– Нет, ты - форменный псих! Нет, ну вот зачем ты ему вместо трактира золоченый дворец отгрохал? Да еще и с зачарованной королевной где-то там в потаенном лабиринте комнат? И что это значит: "Когда ты ее найдешь сбудутся все твои заветные желания." Ты что, знаешь чего ему на самом деле хочется? Что ты вообще знаешь о желаниях этого бедняги? Думаешь, ему дворец нужен? Да он в самых роскошных залах о своем прокопченном трактире плакать будет!

Курт улыбнулся и вздохнул.

– Ничего, - сказал он.
– Пусть поищет королевну. Это мой подарок ему.

– Ничего себе подарок!
– возмутился посох.
– Что он тебе такого сделал, этот бедняга? За что ты его так?

– Это хороший подарок, - задумчиво сказал Курт.
– Я и сам бы от такого не отказался. Но самому себе такого не подаришь. По-крайней мере я пока не умею.

– Ну, раз не умеешь, поделись тогда хотя бы - чем именно он так хорош, этот твой подарок, - заметил Мур.