Йен опять не понял, когда она успела измениться, но теперь Фрейя была одета не в платье: с макушки до пят ее покрывали серебристые доспехи, голову венчал боевой шлем с серебряными крылами у висков. Казалось, доспехи сделаны из безмерно крохотных чешуек, потому что переливались при каждом движении Фрейи, а зеркально-яркая поверхность отражала свет ламп, разбрызгивая искры по всей комнате.

– Я буду защищать наш дом, муж, - произнесла она, принимая копье у Осии. Ее тонкие пальцы мягко, но решительно стиснули древко, и руки не дрогнули, когда Харбард выпустил копье.

Дверь открылась и закрылась, словно сама по себе, и Харбард исчез.

* * *

Возможно, это произошло несколько мгновений спустя, возможно, часом позже - Йен не мог сказать, сколько прошло времени. Фрейя застыла в ожидании, держа перед собой копье, пока Осия прислушивался, стоя у двери.

Потом Осия выдохнул:

– Все кончено. Он возвращается. Фрейя по-прежнему стояла неподвижно.

– Нет, Фрейя, это он; это его шаги.

Дверь отворилась, явив Харбарда. Его плащ и штаны выглядели так, будто их резали, а не рвали, и когда он ступил в дом, стало заметно, что он довольно сильно хромает. Его правую глазницу скрывала черная повязка.

– Готово, - сказал Харбард, возвращая клинок Йену. Лезвие было чистым; теперь оно словно стало еще чище, сияло еще ярче, прежде чем побывало в руках у Харбарда. У Одина.

Рукоять показалась Йену непристойно теплой.

– Что это было?
– спросил Осия.

– Хлад, - ответил Харбард, - и притом старый и хитрый. Дрался хорошо. Я думал, мы их всех давным-давно перебили... Получается, нет.

Осия покачал головой:

– Ни один из Старших Народов не уничтожен до конца. Я бы знал.

– Хлад?
– встрял Йен.
– А что...

– Инеистый великан, - произнесла Фрейя, ласково положив руку ему на плечо. Она снова была в платье, и ее низкий голос опять звучал мягко.
– Из Старших Народов. Как Пламени, огненные великаны, как Туата - и как мы.

Харбард открыл сундук и достал оттуда одежду.

– Пойду искупаюсь в Гильфи. Вода холодная, а течение быстрое, но я не оскверню свое ложе телом, к которому прикасалась эта тварь. Ее удары попадали в цель чаще, чем следовало бы.
– Он гулко фыркнул.
– Я не дрался по-настоящему гораздо дольше, чем могу вспомнить.
– Тут он посмотрел на Фрейю, крепко сжав челюсти.
– А все же приятно вспомнить, какими мы некогда были, правда?

– Некогда?
– Фрейя приблизилась к нему с улыбкой на устах.
– Да, некогда - но мы и сейчас таковы, если есть в том нужда.
– Ее тонкие пальцы обвились вокруг пальцев мужа, и она поднесла их переплетенные руки к губам.
– А для меня ты всегда будешь тем, кем ты был и кто ты есть.
– Нежно, ласково она поцеловала его широкие руки и окровавленные, размером с орех, костяшки пальцев.

Харбард снова кивнул, и его лицо осветила еле заметная улыбка.

– Будут и другие, - сказал Осия.
– Теперь, когда известно, что я снова ступил на землю Тир-На-Ног, они пойдут по моему следу.

– Тогда собирай вещи, - откликнулся Харбард, выпуская руку жены, поскольку вам надо будет уйти на заре.

– Да. Я настряпаю еды в дорогу и еще приготовлю тебе подарок, Йен Сильверстейн, - сказала Фрейя, на сей раз произнося его фамилию верно, не переводя ее на английский, как делал Харбард.
– Просто безделушка, но я надеюсь, она поможет тебе в беде.
– Богиня облизнула губы.
– Да будет путь твой прям, а шаги - быстры.

– Да, - сказал Харбард.
– Да будет так.

Глава 13

По дороге в Дом Пламени

После похода в компании Сынов вояж под конвоем солдат Дома Пламени означал немедленное и разительное улучшение условий путешествия. Торри и Мэгги усадили в один запряженный лошадями экипаж, а мать и отца - в другой. Так что, за исключением привалов и остановок, когда их охраняли, они оставались одни в экипажах; за каждым рысила небольшая группа перекинувшихся волками Сынов.

Для надежности по обе стороны экипажей скакали всадники, и Торри постоянно слышал позади стук копыт, что заставило его отказаться от наклюнувшейся идеи выбраться наружу, пробив пол.

Путь вел вверх, в горы, Гильфи осталась внизу и позади. Иногда дорога становилась настолько узкой, что, глядя из открытого окна, Торри просто ее не видел, и возникало ощущение, будто экипаж висит на самом краю и довольно слабого толчка, чтобы он полетел вниз по склону, к ленте дороги, бегущей глубоко в долине.

– Доброго вам дня, Ториан дель Ториан-младший.
– Сквозь окно экипажа со стороны Торри заглянула перевернутая голова, покрытая густой черной шевелюрой, с подбородком, окаймленным черной бородкой.
– Могу ли я?..