– Спецобслуживание! На таком развороте одной бутылки мало, уважительно поглядев на Горлова, сказал капитан и налил еще.

– Семь футов под килем!
– перед тем, как выпить, сказал Горлов.

– Вы, случайно, не моряк?
– спросил капитан.

– Не довелось, я - инженер, занимаюсь системами наведения, - морщась от лимона, ответил Горлов.

– По твоей части, - капитан толкнул сидящего у окна приятеля и повернувшись к Горлову, объяснил: "Толя у нас - командует БЧ-два*.

– Любой ракете - грош цена, если она на цель не наводится, - прохрипел Толя.
– Извини, что так говорю - простыл.

– Прибудем, жена вылечит, - сказал капитан.

– На жену надейся, а сам не плошай, - отозвался Толя.
– Доставай эн-зэ**, потом пополним.

– Сейчас и пополним, - сказал Горлов. Рядом как раз подкатилась тележка с сувенирами, среди которых были пятидесятиграммовые бутылочки армянского коньяка.

– Сколько стоит?
– спросил он у стюардессы.

– Три сорок шесть, - ответила она, протягивая бутылочку.

– Сколько стоит все?
– Горлов обвел руками тележку.

– Все? Тысячи две, две с половиной, точно не знаю, - растерялась девушка.

– Приказываю: узнать и доложить!
– чувствуя, как заплетается язык, велел Горлов.

Оставив тележку, девушка ушла, а Горлов сгреб штук десять бутылочек и передал соседу: "Наливай!"

Стюардесса вернулась, ее лицо было удивленным и озадаченным.

– Одна тысяча восемьсот шестьдесят один рубль и сорок две копейки, заглядывая в бумажку, прочитала она.

– Значит, так, - сказал Горлов, вынимая из правого кармана конверт, в котором, - он точно помнил, - было отложено ровно две тысячи.
– Коньяк нам, вино и конфеты - экипажу, вернее - его женской части, а остальное раздать пассажирам от... от совместного советско-венгерского предприятия... забыл, как называется. Короче, за дружбу. А это тоже нам, - добавил он, сняв с тележки несколько шоколадок и бутылку шампанского.

Они не успели выпить, как торопливо подошла Лариса.

– Что здесь происходит?
– сердито спросила она у Горлова.

– Пьем в честь совместного "Венсовтрейда". Короче: за военно-морскую любовь! За дружбу со всей Восточной Европой!
– провозгласил Горлов, протягивая ей чашку из-под кофе, до половины наполненную коньяком.

– Прекрати сейчас же, пассажиры кругом!
– прошептала Лариса.

– И пассажиры с нами!
– воскликнул капитан, и встав во весь рост, стал раздавать бутылочки с коньком по соседним рядам, куда мог дотянуться.

– Мужики! Офицеры! За ракетно-ядерный щит Родины!
– закричал он на весь салон.

– Господи! Какой ты дурак!
– выпив все, что было в чашке, тихо сказала Лариса.
– Мой дурак!

– Возьмите сдачу, - стюардесса протягивала Горлову деньги, но смотрела вбок на Ларису, с таким изумлением, будто первый раз видела.

– А у вас что-нибудь еще есть?
– спросил Горлов.

Девушка мялась, по-прежнему глядя на Ларису.

– Там, вроде, бутылок пять... На обратный рейс, - наконец вымолвила она.

– Неси все! Разве не видишь, у нас кончилось, - велел Горлов, отдавая назад деньги.

– Что ж тут поделаешь? Неси, - улыбаясь, подтвердила Лариса, - и командира с ребятами не забудь.

– Командир за штурвалом не пьет. У него же штурвал в руках, засомневался капитан.

– Он за штурвалом пить не будет. Поставит на автопилот, выпьет и снова штурвал возьмет, - вспомнив анекдот, разъяснил Горлов.
– И вообще: с дамами не спорят, тем более - на судне. То есть - на воздушном судне.

Самолет тряхнуло, и Горлов услышал, как на приближающейся тележке глухо звякнули бутылки шампанского.

– По полста на всех хватит, - деловито сосчитал капитан.

Бутылки пошли по рукам, захлопали пробки, где-то впереди выстрелила пенистая струя, и раздался громкий смех.

– У вас, наверное, свадьба?
– спросил кто-то.

– До свадьбы далеко, а сейчас - помолвка, - громко сказал Горлов и медленно выпил, глядя на Ларису - у нее вокруг глаз появились еле заметные морщинки от сдерживаемого смеха.

– Горько! Горько, ребята, - закричал кто-то и подхватил весь салон.

Горлов встал и обнял Ларису.