– Кто этот третий человек, посвященный в детали вашего таинственного плана?
– попыхтев своим "Данхиллом", спросил англичанин.

– Сэр Генри Уэлш.

– Вот как? Адмирал? Вы с ним встречались?

– Семь дней назад.

– Матерь Божья! Адмирал! Мы с ним... Впрочем, это неважно, - оборвал себя сэр Роберт.
– Как он себя чувствует?

– Дай бог нам так чувствовать себя в его возрасте. Если нам будет суждено до него дожить.

– Адмирал!
– повторил сэр Роберт.
– И он одобрил ваш план?

– Более того, - подтвердил Коллинз, - без его активной поддержки не состоялось бы это совещание.

– Мнение сэра Генри меня убеждает, - подумав, заявил англичанин. Да, убеждает. Каким образом, мистер Блюмберг, вы собираетесь ввести каждого из нас в курс его роли?

– В персональных беседах, сэр. Надеюсь, вы позволите мне начать с беседы с полковником Голубковым? Российской стороне предстоит исполнить главную и самую трудную роль. И он сегодня же должен вернуться в Москву. Мы уже очень близки к цейтноту.

– Еще один вопрос, мистер Блюмберг, - вмешался в разговор израильтянин.
– Если инструктаж будет носить персональный характер, зачем вы собрали нас всех вместе?

– Мне хотелось, чтобы вы увидели друг друга. Не на мониторах компьютеров, а вот так - глаза в глаза. И чтобы вы пожали друг другу руки. На этом я, разумеется, настаивать не могу.

Первым на это неожиданное предложение откликнулся Коллинз,

– Why not?[4] - сказал он и подошел к Голубкову, протягивая руку.
– Мне было интересно познакомиться с вами, полковник.

– Мне тоже, мистер Коллинз.

Последовал взаимный обмен рукопожатиями:

– Сэр Роберт!..

– Мистер Блюмберг!..

– Подполковник!..

Бен-Ари суховато ответил на приветствие Голубкова и негромко по-русски сказал: - А Пилигрима мы все равно получим. Он от нас не уйдет. Знайте это, полковник!

– Why not?
– ответил Голубков.
– Лично я ничего не имею против.

– И все-таки это историческое событие, - заключил Блюмберг и допил свой джин.

– Пойдемте, Константин Дмитриевич, погуляем, - обратился он к Голубкову.
– Когда-то еще вы увидите весну в Египте.

– Скорее всего никогда, - согласился Голубков.
– Вы все-таки опасаетесь прослушки?
– спросил он, когда они расположились в шезлонгах в тени солярия возле пустынного бассейна.

Блюмберг кивнул:

– Я опасаюсь всего. Вы допустили, полковник, встречу Пилигрима с Рузаевым в Грозном. Знаете ли вы, о чем шла на ней речь?

– Догадываемся.

– Входит ли в ваш план невмешательство в дальнейшие совместные действия Рузаева и Пилигрима?

Голубков извлек пачку петербургского "Космоса". Вот чем были хороши эти сигареты: пока их разомнешь, пока раскуришь...

Блюмберг терпеливо ждал. Но и "Космос" был тем еще сортом. Одна сигарета порвалась, другая осыпалась. Как они умудряются делать все это на одной линии?

– Я попробую угадать, - проговорил Блюмберг, не дождавшись ответа. А потом вы сами решите, подтвердить мои предположения или опровергнуть.

Голубков справился наконец с "Космосом" и кивнул:

– С интересом послушаю.

– Ни у вас, ни тем более у меня нет никаких сомнений в том, для чего Пилигрим встречался с Рузаевым. Он предложил ему взорвать Северную АЭС. Рузаев согласился на это. В его интервью есть недвусмысленное приглашение. Вы помните, что Рузаев ответил на вопрос корреспондентов "Совершенно секретно" о том, как он отреагирует, если международные террористические структуры предложат ему свои услуги?

– Да. "Если такое предложение поступит, я рассмотрю его со всей серьезностью", - на память процитировал Голубков.

– Вот именно, - подтвердил Блюмберг.
– Пилигрим - фигура очень крупная. Информация о нем распространена Интерполом по всему миру. Есть она и в МВД Чечни. Не сомневаюсь, что Рузаев имеет к ней доступ, если его контрразведка действительно хоть чего-то стоит, а не является такой же сказкой Шехерезады, как шариковая бомба или его золотой запас.

– У вас есть данные, что его золотой запас - блеф? Или это всего лишь предположения?
– уточнил Голубков.

– А у вас?
– спросил Блюмберг.

– Косвенные, - не сразу и словно бы с неохотой ответил Голубков. Его боевики уже третий месяц не получают ни рубля. Поэтому они вынуждены промышлять захватом заложников.

– Да что же это делается в нашем возлюбленном отечестве?!
– Блюмберг сокрушенно покачал головой.
– Уже и бандитам задерживают зарплату! Вам-то хоть не задерживают?

– Случается. Но ненадолго.

– До недавнего времени весь золотой запас Рузаева легко помещался всего в одном кармане. И не в боковом или нагрудном. В брючном, для часов. Такие карманы когда-то называли пистонами, вы должны помнить. Сейчас он несколько увеличился.