Дал расхохотался.

– Я серьезно.

Я боролся, чтобы оказаться в его классе, но теперь все, о чем я могу думать, это о всем том времени, что я трачу там, времени, которое я мог бы потратить на более практические вещи.

– Есть более практичные вещи, чем имена, - признал Дал.

– Но смотри.
– Он снова сосредоточился на жаровне перед нами, затем его глаза стали далекими.

Он снова заговорил, на этот раз шепотом, а затем медленно опустил руку, пока она не оказалась в дюймах над горячими углями.

Затем, с сосредоточенным выражением на лице, Дал засунул руку глубоко в сердце огня, погрузив распростертые пальцы в оранжевые угли, как будто они были не более чем гравием.

Я осознал, что затаил дыхание и мягко выпустил его, не желая нарушить его концентрацию.

– Как?

– Имена, - решительно сказал Дал, и вынул руку из огня.

Она испачкалась белым пеплом, но была совершенно невредимой.

– Имена отражают истинное понимания вещи, и, когда ты действительно понимаешь вещь, ты имеешь власть над ней.

– Но огонь не является вещью как таковой, - возразил я.

– Это всего лишь экзотермическая химическая реакция.

Это...
– Я запнулся.

Дал набрал воздуха, и на мгновение казалось, что он собирается объяснять.

Но вместо этого он засмеялся, беспомощно пожав плечами.

– У меня нет остроумия, чтобы объяснить это тебе.

Спроси Элодина.

Он тот, кто утверждает, что понимает эти вещи.

Я просто работаю здесь.

После урока Дала, я пошел через реку Имре.

Я не нашел Денну на постоялом дворе, где она остановилась, поэтому отправился в Эолиан несмотря на то, что знал, что еще слишком рано, чтобы застать ее там.

Внутри было лишь десяток человек, но я заметил знакомые лица в дальнем конце бара, разговаривающих за стойкой.

Граф Трепе махнул, и я пошел присоединиться к ним.

– Квоут, мальчик мой!
– воскликнул Трепе с энтузиазмом.

– Я не видел тебя смертный век.

– Дела были довольно беспокойными на другой стороне реки, - сказал я , ставя на пол футляр с лютней.

Станчион осмотрел меня.

– Это уж точно, - честно признал он.

– Ты выглядишь бледным.

Ты должен есть больше красного мяса.

Или больше спать.
– Он указал на соседний стул.

– Чтобы поправить это, я закажу тебе выпивку.

– Я благодарю вас за это, - сказал я, забираясь на стул.

Было прекрасно чувствовать, что нагрузка снялась с моей больной ноги.

– Если тебе нужно мясо и сон, - сказал заискивающе Трепе.

– Ты должен придти на обед в мое поместье.

Я обещаю, прекрасную еду и разговор настолько скучный, что ты можешь заснуть прямо под него и не беспокоиться о пропущенном.
– Он умоляюще посмотрел на меня.

– Ну же.

Я прошу, если вынужден.

Там будет не больше десяти человек.

Я в течение нескольких месяцев жуть как хотел представить тебя.

Я взял кружку меда со специями и посмотрел на Трепе.

Его бархатная куртка была голубого королевского цвета, и замшевые сапоги были окрашены, чтобы соответствовать.

Я не мог появиться на официальном обеде в его доме, одетый в поношенную дорожную одежду, единственную которая у меня была.

В Трепе не было ничего показного, но он родился и вырос благородным.

Ему, вероятно, даже не приходило в голову, что у меня не было ни какой приличной одежды.

Я не мог винить его за это.

Подавляющее большинство студентов в университете, было по крайней мере скромно богатым.

Как иначе они могли позволить себе обучение?

По правде сказать, я ничего так не хотел, как прекрасный ужин и возможность пообщаться с некоторыми из местной знати.

Я хотел бы вести шутливую беседу за напитками, восстанавливая ущерб, который Амброз нанес моей репутации, и, возможно, попасть в поле зрения потенциального покровителя.

Но я просто не мог позволить себе входную плату.

Костюм из достаточно добротной одежды будет стоить не менее полутора талантов, даже если я куплю его у перекупщика.

Одежда не делает человека, но тебе нужен надлежащий костюм, если хочешь сыграть эту роль.

Сидя за Трепе, Станчион сделал излишне подчеркнутый кивок головой.