Можно было подумать, что она была вынуждена скитаться по городу, потерянная и беспомощная, попавшая в изгибы лабиринта из известкового камня.

Но вместо этого она просто прошла сквозь стены.

Она не знала ничего лучше.

Никто никогда не говорил ей, чего она не могла.

Из-за этого она двигалась через город, как некое фееричное существо.

Она шла по дорогам, которые никто больше не мог видеть, и это сделало ее музыку дикой,странной и свободной.

В конце потребовалось двадцать три письма, шесть песен, и, хотя это позорит меня, чтобы сказать это, одно стихотворение.

Это было больше, чем нужно, конечно.

Одни только письма не могут покорить сердце женщины.

Алверон честно выполнил свою часть ухаживания.

И после того как он показал себя как анонимный поклонник Мелуан, он сделал львиную долю работы, медленно ухаживая за Мелуан, с нежным почтением со своей стороны, что он чувствовал к ней.

Но мои письма поймали ее внимание.

Мои песни приблизили её достаточно близко к Алверону, медленно работая на него многословным обаянием.

Несмотря на это, я могу взять только небольшую часть заслуги за письма и песни.

И что касается стихотворения, есть только одна вещь в мире, которая могла переместить меня в такое безумие.

Я встретил Денну за ее гостиницей, в переулке Чалкера, в небольшом месте называемом Четыре Свечи.

Когда я повернул за угол и увидел, что она стояла в свете, проливаемом фонарем, висящим над парадной дверью, я почувствовал всплеск радости, просто от возможности находить ее, когда начинаешь искать.

– Я получил твое сообщение, - сказал я.

– Представь себе мое восхищение.

Денна улыбнулась и сделала реверанс одной рукой.

Она была одета в юбку,- не сложное платье которое пристало носить дворянке, но ткань простой развертки, которую можно носить и на уборке сена, и на сельских танцах.

– Я не была уверена, что ты в состоянии подняться так рано, - сказала она.

В этот час самые воспитанные люди еще в своих кроватях.

– Я признаю, что был удивлен,- сказал я.

– Будь я любопытным человеком, я бы задался вопросом, что же подняло тебя в такой неподобающий час.

– Дела, - сказала она с драматическим вздохом.

– Встреча с моим покровителем.

– Он опять в городе?
– спросил я.

Она кивнула.

– И он хотел встретиться с тобой в полночь?
– спросил я.

– Это… странно.

Денна вышла из-под знака гостиницы, и мы вместе пошли по улице.

– Рука, которая держит кошелек...- сказала она, беспомощно пожимая плечами.

– Странное время и неудобное место, это правило с господином Пеплом.

Какая-то часть меня подозревает, что он может быть просто одиноким дворянином, которому наскучил обычный патронаж.

Интересно, добавляет ли это остроты для него, думать что он пойман в сети какой то темной интриги, вместо того, чтобы просто вознаградить меня за несколько песен.

– Так чем ты планируешь заняться этой ночью?
– спросил я.

– Исключительно проводить время в твоей восхитительной компании.
– Сказала денна, приближаясь и обхватывая мою руку своей.

– В таком случае, - сказал я, - у меня есть кое что для тебя.

Это сюрприз.

Просто поверь мне.

– Я слышала это дюжину раз.
– Темные глаза Денны недобро блеснули.

– Но никогда все вместе и никогда от тебя.
– Улыбнулась она.

– Я дам тебе преимущество и сохраню свои насмешки под конец.

Веди меня куда собирался.

Таким образом, мы пробирались к Верхнему Северену на лошадиных лифтах, где мы таращили глаза на огни ночного города, подобно кретинам низкого происхождения, которыми мы были.

Я повел ее долгим путем по булыжным мостовым, мимо магазинов и небольших садов.

Потом здания закончились, мы перелезли через забор и двинулись к заброшенному, стоявшему в темноте амбару.

Тут уже Денна не смогла сохранять спокойствие.

– Ну, ты сделал это, - сказала она.

– Ты поразил меня.

Я усмехнулся на это, и продолжил идти в темноту амбара.

Он полнился запахами сена, и отсутствующих животных.

Я провел ее к лестнице, которая исчезала в темноте, над нашими головами.