— По правде говоря, нет. — Она поспешила объяснить: — Майкл говорил мне, что после того, как ваш брак распался несколько лет назад, вас не интересовали сколько-нибудь серьезные отношения. Он сказал, что вы были... были... — Она запнулась, видя, как выражение его лица стало почти зловещим.

— Что я ожесточился, это вы хотели сказать? Или «разочарован»? Или же ваш зять полагал, что память о моем неудачном браке, когда я был много моложе, навсегда отбила у меня желание иметь что-либо общее с противоположным полом?

Пенни тут же бросилась защищать Майкла.

— Майкл всегда говорил о вас с большим уважением, он восхищался вами. — Она улыбнулась, вспоминая, с каким трепетом Майкл всегда отзывался о своем шефе. — Можно было подумать, что вы являете собой Изамбарда Брунела [1] и Леонардо да Винчи в одном лице, — такие дифирамбы он вам пел! Майкл считал вас своим другом, очень этим гордился и хотел, чтобы вы были счастливы.

Майкл действительно говорил, что ходят слухи, будто его босс — блестящий инженер-консультант — вряд ли когда-нибудь сможет доверять женщине после известных выкрутасов его первой жены. Но, конечно, она не собиралась повторять этотего рассказ. Она и так уже проявила себя достаточно нескромной, и сердитый взгляд Сола красноречиво предупреждал ее, что он уже довольно ее наслушался.

— Майкл былмоим другом. — Пенни заметила, как побелели суставы его сжатых в кулаки пальцев. — И ваша сестра тоже. — Он произнес это, едва скрывая гнев.

Пенни все же отважилась поддакнуть:

— Да, я знаю. — Она быстро опустила ресницы, чтобы не видеть гримасу боли, исказившую его лицо.

— Вы знаете? — с горечью переспросил он. — Интересно, как много вы знаете.

Пенни задержала дыхание. Только вчера она прочитала о Соле в дневнике Таппи. «Встретилась с Солом ван Д., — писала ее сестра. — Вместе обедали — блеск! Никогда и думать не могла, что это кончится постелью!!!» Затем позднее, много позднее, Таппи писала: «Сол пришел ко мне, просил не выходить замуж!»

Предположим, она сказала бы этому человеку с суровым лицом, сидевшему напротив и глядевшему на нее из-за стола: «Я знаю, что вы любили мою сестру и потеряли ее, когда ваш лучший друг женился на ней. Я знаю, что вы продолжали поддерживать и поощрять Майкла, помогать ему в продвижении по службе, что вы согласились стать крестным отцом его ребенка, купили девочке дорогой подарок на крестины, что именно в вашем замечательном загородном доме состоялось торжество по поводу крестин. И поскольку я действительнознаю все это, то надеялась,что вы поймете: Люси невозможно отдать в приют, когда с вашей помощью я могу получить опекунство над ней, и она будет жить со мной, и я буду любить ее...» Но вместо всего этого она сказала:

— Вполне достаточно, чтобы просить вас поддержать меня, пока я встану на ноги.

Сол медленно поднялся и подошел к краю стола, у которого сидела Пенни, остановился и, облокотившись на стол, скрестил руки на груди.

— А пока вы еще, так сказать, «не встали на ноги», предполагается, что я должен закрывать глаза на хороводы мужчин, которые ввергли вас в это состояние, не так ли?

В какой-то момент Пенни просто остолбенела, настолько ее шокировал грубый намек, сквозивший в его вопросе. Как посмел он так буквально использовать ее слова!

— Конечно же, нет! У меня нет личной жизни в том смысле... в том смысле, в каком вы ее представляете, и мне она не нужна. Сейчас для меня главное — вернуть Люси!

— И вы избрали меня, как оружие убеждения... орудие обмана... Так?

Пенни вздрогнула. В его голосе слышались отказ и откровенная враждебность. Но она не могла позволить себе расслабиться, дать ему себя запугать, хотя и видела по его напрягшимся скулам и ледяному взгляду серо-стальных глаз, что он не на шутку рассердился.

— Я думала, что стоит дать вам возможность помочь мне, да! Мне казалось, что вам небезразлична судьба Люси! — Глаза ее сверкали, губы скривились от боли и отчаяния. — Вы ведь согласились стать крестным отцом моей племянницы, так ведь? Я полагала, что вы чувствуете ответственность за ее будущее. Или вы считаете, что тот подарок, та золотая безделушка, которую вы ей подарили на крестины, освобождает вас от всех обязанностей перед крестницей?

Ее голос задрожал, и она замолчала. Этого человека невозможно уговорить!

— Все? Вы кончили? — Выражение его сузившихся глаз было непроницаемым, и внезапно Пенни почувствовала острое желание как-то задеть его, сделать так, чтобы и он ощутил ту же боль, какую почувствовала она от его оскорблений.

— Нет, не все, — резко бросила она. — Есть еще одна причина, почему я пришла к вам. Думаю, вы должны помнить, что, если бы вы не послали Майкла в Мексику, Люси не была бы сейчас сиротой!

Конечно, упрекать Сола в смерти Майкла и Таппи было и несправедливо и неблагородно, но в этот момент Пенни об этом не думала. Ее лицо пылало от гнева, она вскочила на ноги, решив ни секунды здесь не задерживаться.