— Разве вы не были голой? Вспомните... — Он все-таки улыбался уголками губ, в то время, как пальцы небрежно ласкали ее плечи. — Насколько я помню, вы были весьма завлекательно «полуобнаженной». — Его взгляд скользил по ее упругому телу, и ей казалось, что вся она под этим насмешливым взглядом покрывается гусиной кожей. — Женщина красивая... желанная... — Его презрительный взгляд явно противоречил всем этим лестным эпитетам. — Разве обычный секс вам подходит? Вы ведь всегда ищете новые ощущения? И тогда возбуждение от предстоящего открытия уже делает его прекраснее?

Пенни захлестнула волна отчаяния. Она почувствовала себя совсем больной. Если бы она могла предположить, что Солу так запомнится этот случай, и он так по-своему поймет его, она никогда не пришла бы к нему. Никогда!

— Прекратите! Вы ничего не поняли!

— Не понял? О, я отлично все понял, когда вошел в свою спальню и нашел там на моей постели женщину в позе одалиски из какого-нибудь гарема, ожидающей своего повелителя — турецкого султана... пышные груди, роскошные бедра... Скажите мне, — его голос стал глуше, он продолжал говорить, не обращая внимания на то, что она вся дрожит от возмущения, — кто же из гостей на крестинах Люси был тем счастливчиком, которого вы поджидали в моей спальне?

Он зашел слишком далеко. Пенни больше не могла выдержать эту ненавистную улыбку, застывшую на его губах. С застрявшим криком она занесла руку, готовую со всей силой опуститься на его щеку.

Но он, тут же схватил ее руку и сжал. Улыбка внезапно слетела с его губ.

— Если вы не хотите ответить мне на этот вопрос... у меня есть другой. Почему же вы сейчас не обратились к нему со своим низким предложением? Он что, женатый? Или же он недостаточно богат, чтобы обеспечить вам с Люси тот уровень жизни, к которому вы стремитесь?.. Или же он просто исчез из вашей жизни?

— Пустите меня, скотина! — Пенни отчаянно старалась высвободить свою руку, решив не отвечать на этот поток оскорбительных вопросов. — Ноги моей здесь больше не будет!

Сол ничего ей не сказал. Вместо этого, он притянул ее к себе свободной рукой, обняв за талию.

— Еще один момент, перед тем, как вы уйдете отсюда, — проговорил он, как-то по-особому чеканя каждое слово. — Если вам так хочется ребенка, есть более приятные способы заиметь его, нежели прибегать ко всем этим ухищрениям, чтобы обмануть суд.

Она чувствовала, что Сол сейчас сделает, но была не в силах противостоять, когда он наклонил голову и с силой прижался губами к ее рту.

Пенни инстинктивно подняла руки, чтобы оттолкнуть его, и почувствовала мускулистое тело под тонкой рубашкой. Она была так близко от Сола, что слышала, как сильно бьется его сердце рядом с ее грудью, чувствовала, как напряглось его тело, когда он целовал ее. Ноги Пенни вдруг стали вялыми, она задыхалась, слабый стон вырвался из ее пересохшего горла... и в этот момент он разжал свои объятия. Она была свободна, дрожащая, потрясенная.

Пенни так и не помнит, как нашла свой жакет и накинула его на плечи. Не помнит, как добралась до двери, слыша за спиной тяжелое дыхание Сола, чувствуя, что он смотрит ей вслед и наслаждается ее унижением, радуется, что ему удалось так поставить ее на место.

Уже схватившись за ручку двери, за которой ее ждало желанное освобождение от пережитого позора, она обернулась и, собрав остатки сил, бросила ему:

— Как бы я хотела, чтобы не Майкл, а вы тогда поехали в Мексику!

Выходя из офиса Сола, Пенни была удостоена дежурной улыбки его секретарши. Стены здесь достаточно толстые, успокаивала она себя, и никто из сотрудников не слышал перебранки, которая произошла в кабинете этого нахала, владельца фирмы «Ван Димен консалтанси».

Ей удавалось держать себя в руках, пока она шла по коридорам здания. И только выйдя на улицу, она, осознав всю горечь своего поражения, дала волю слезам.

Конечно, Пенни предполагала, что ее могут обидеть. Она готова была заплатить эту цену за удовлетворение от сознания, что она использовала все возможности, чтобы предстать перед властями, решающими судьбу маленькой Люси, в самом благоприятном свете.

Прошлой ночью, когда она, лежа в постели, думала об этом, решение вступить в фиктивный брак казалось ей замечательным; она ухватилась за эту мысль с оптимизмом, а теперь видела, как жестоко разрушили ее план одним залпом незаслуженных оскорблений!

«Сол ван Димен... Ух!» Девушка за стойкой в кафе, куда она зашла подкрепиться, удивленно взглянула на Пенни, когда у нее невольно вырвалось это восклицание. Погруженная в собственные раздумья, Пенни не заметила, что за ней наблюдают.

Как мог аристократ, которого ее сестра и зять выбрали в крестные отцы своей маленькой дочери, даже какую-то секунду думать, что она пришла бы к нему просить помощи, если бы у нее был кто-то другой, к кому она могла обратиться!

А ведь печальный факт состоял в том, что ее жизнь была невероятно далека от той богемной жизни, которую он ей приписывал. Большую часть времени она проводила в своей маленькой тесной квартирке, занимаясь гравировкой по стеклу, — работа эта порой приносила хороший доход, но были моменты, когда ей едва удавалось оставаться на плаву. Она с грустью признала, что это не та работа, где можно встретить подходящего мужа. Пенни как-то не думала об этом до того, как произошла трагедия в Мексике, и она внезапно убедилась, что шансы получить опекунство над ее осиротевшей племянницей значительно возросли бы, имей она мужа и прочные тылы.