Но вот о чём я думаю… Обыватели убеждённы в том, что в местах заключения преступники сами расправляются с осуждёнными за изнасилования, особенно если они были сопряжены с душегубством, и тем более — если замешаны маленькие дети…

Подразумевается, что находящиеся в «зоне» воры, грабители, убийцы, прочие мерзавцы и негодяи, воспылав праведным гневом, покарают высшей карой тех, кто намного хуже их!.. То есть если ты при грабеже квартиры порубал на кусочки 5-10 взрослых, то это, конечно же, тебя не красит, но особо и не марает, — «Садись с нами за общий стол, брат, будем про жизнь калякать!..» А вот если ты оттрахал малолетку, да ещё сгоряча и завалил её, то ты — такая бяка, что на твоём фоне любой другой мокродел смотрится безобидным победителем школьной олимпиады по математике, и потому общаться с тобою и сожительствовать в одной камере этому благородному человеку как бы даже и западло…

И обыватель свято верит в праведность подобного самосуда одних мерзавцев над другими мерзавцами… Не понимая, что жестокость всегда порождает лишь жестокость, в ходе которой подобные Вите Обухову монстры на свет и рождаются…

Цепочка зла становится бесконечной, она не прерывается и никогда не прервётся…

7. ИЗВРАЩЕНЦЫ

Поговорим об всяких растленных типах.

Город у нас — провинциальный, далёкий от столичной развращённости и свободы нравов. А опекаемый нашим подотделом жилмассив — и вовсе пролетарский по преобладающему составу населения, с уровнем сексуального развития на уровне раннего неандертальства… Тем не менее многие смотрят телик и порно-видео, а также читают развратные журнальчики и книжонки… И часть нашего пуританского населения, под воздействием духа времени всё же сумев растлиться, теперь увлечённо растлевает прочих сограждан…

Милиция с извращенцами старается не связываться — до тех пор, пока они не переходят от само-разврата к массовому развращению окружающих, но иногда же эти гады сами так и лезут в наши объятия!.. А нам потом — думай, что с этим поганым уловом делать дальше…

…Однажды, к примеру, при расследовании очередного убийства трассовой проститутки, проводилась массовая облава по всем районным закуткам и укромным местечкам. Среди прочих под общую гребёнку замели и свезли в РОВД некоего Павлюка… На него потом все нашенские опера сбегались в мой кабинет — насмотреться!..

Представьте себе: детина ростом под два метра, плечищами — шириной в шкаф, настоящий буйвол!.. И на этой горе мускулов — носки розового цвета, кокетливые шортикм с узорчиками на мускулистых ягодицах… Ногти — с маникюром, подведённые глаза, ярко-оранжевые волосы… Кошмар!..

Первая наша мысль: «Жалкий педрила!» Но он тут же отвёрг её как гнусный навет, презрительно скривившись: «Фэ!» Однако указать более точно свою сексуальную ориентацию — отказался, заявив: «Имею полное конституционное право на вопросы о моей личной жизни не отвечать!» Да нам не очень и интересно, в общем-то, но уж больно хотелось дать ему в морду за вызывающий внешний вид!.. Однако без повода — неудобно как-то… Сознайся он: «Педик я!» — тотчас с удовольствием поколотят как боксёрскую грушу, но поскольку — шифруется, то побои временно отложили…

Прицепились к нему с расспросами: чем он с подобной выпендрёжной внешностью занимался в лесопосадке?.. «Гулял! — отвечает бойко. — А что, нельзя?..» Мол, приятственно ему прогуливаться в тени от деревьев, легко дышится тут, под звонкое журчание ручейка, а что гляделки подведены и когти накрашены, так то и вовсе просто: «Нравится мне так!» Ещё и уколол нас попрёком: эвон сколько женщин кругом ходят точно так же, — но вы ж их не хватаете!.. А почему мужику — нельзя?.. На основании каких нормативных документов — такие придирки?.. Да, он отдаёт себе отчёт в том, что обычно мужчины выглядят иначе, ну а ему захотелось смотреться так — и в чём проблема-то?..

Складно Павлик излагал, и всё на Конституцию ссылался. Мол, записано там метровыми буквами его святое право прогуливаться в подобном прикиде по нашей «территории»… Понятно, что перечитывать Конституцию в поисках тех самых интересных букв никто из оперов не стал. Продержали Павлика в райотделе несколько часов, примериваясь, нельзя ли навесить на него какую-нибудь кражонку или уличный гоп, но когда увидели, что уж больно у него язык подвешен, и вполне способен он потом измучить нас кляузами во все инстанции — выгнали в шею, всё же пнув его разок под зад на прощание, и крикнув в спину: «Ещё раз попадёшься — отсидишь трое суток в «обезьяннике»!..» На что он с игривым хохотком откликнулся нам уже издали: «Мужчины, я это воспринимаю как намёк!..» Тьфу!.. Не, ну явно же педрила… Жаль, что не побили его!..

…Примерно в то же время на берегу местного водоёма, в кустах, наши коллеги засекли дяденьку средних лет, на велосипеде и с биноклем. Вначале не врубились, чем именно он занимается, рыская по кустарникам, — проследили… А когда усекли и поймали его с поличным — чуть животики со смеху не надорвали!.. Этот явно деланный пальцем гражданин, затаившись в пышной растительности, через бинокль разглядывал загоравших на пляже пышнотелых дамочек, и одновременно — удовлетворяя себя свободной от оптики рукою!.. Велосипед же ему был нужен на случай, если дама, заметив слежку, подымет скандал, — тогда вскочит на свои два колеса и ходу!..

И что прикажете с этим велосипедистом делать?.. По мне — так он безвреден, хотя строгие блюстители морали могут разораться, что, мол, насмотревшиеся на подобные манипуляции взрослых дядь маленькие детишки в итоге сами заделаются заядлыми онанистами… Ну так пусть не подглядывают за взрослыми!..

Ну то есть совсем без мер воздействия мы и этих относительно безобидных «растленцев» не оставляем, в той или иной степени по мозгам получает каждый из них, но чтоб — всерьёз тратить на них своё драгоценное служебное время?.. Да пошли они все лесом!..