– А вам не приходило в голову, что ваш разлюбезный тайный агент попросту перешел на сторону наркоторговцев?
– резко сказала Дана.
– Настоящие преступники вырвали бы у Пека не только имя его помощника, но и секретный рецепт кока-колы.

– Я знаю, о чем говорю, - усмехнулся Прайс.
– Таким образом…

Но Скалли невежливо перебила его:

– Ладно. Оставим эту тему. Но почему вы так уверены, что Ник убил Сола Либмана? Это же фактически невозможно!

Рыжий агент поморщился.

– Фактически еще не значит абсолютно.

– Пусть так. Но прошло не больше минуты! Обычный человек не может за такое время справиться с сильным мужчиной, зубами перегрызть ему горло, отрезать несколько пальцев, спрятать их, умудрившись даже не запачкаться в крови!

– Значит, минута?
– с улыбкой переспросил Прайс. Он смотрел на Скалли, словно та была нерадивой ученицей, которая утверждает, что Африка находится в Бразилии.
– Я просмотрел черновые наброски вашего отчета. Вы услышали крик. Кто сказал, что это был крик Либмана?

– …

– В таком случае, у преступника было в запасе около девяти минут. А это очень много, агент Скалли, если человек имеет сноровку в такого рода делах. Заорать благим матом и потерять сознание - дело техники…

– Хорошо, но зачем Нику было убивать Либмана?

– Мне известно, что Норман держал на ролях наемного убийцы одного парня-психа, - с расстановкой проговорил Прайс.
– И теперь я обладаю доказательствами того, что этим молодым человеком был агент Дивайс. Возможно, Либман что-то заподозрил. Не для того же он приехал в лагерь, чтобы угостить вас свежим кофе?

– Если бы агент Дивайс был, по вашему выражению, "парнем-психом", то он бы не работал в ФБР! К вашему сведению, отменное психическое здоровье - одно из главнейших требований к агентам!
– Скалли почти кричала.

Портье слушал во все уши. Прайс скривился.

– Вы не можете говорить потише, агент Скалли? Или давайте поднимемся в ваш номер…

– Нет, давайте разберемся здесь и сейчас!

– Отлично. Убийца не обязательно пускает слюни и десять раз на дню смотрит "Прирожденных убийц". Многие убийцы были признаны вменяемыми. Норман мог попросту эксплуатировать несчастье Дивайса, используя его для расправы с врагами или недовольными.

– Какое несчастье? Вы о чем говорите, Прайс?

– Так. Для начала скажите, агент Скалли, что вам известно о вашем нынешнем напарнике?

Что можно рассказать о человеке, с которым знакома всего два дня?

Прайс решил "помочь":

– Он что-нибудь рассказывал вам о своем прошлом? Вообще о себе?

– Нет.

– Вы замечали какие-нибудь странности в поведении агента Дивайса?

Скалли заколебалась и всерьез пожалела, что рядом нет Малдера. Вот он всегда знал, что, кому и когда следует говорить. Заметив ее смущение, Прайс быстро сказал:

– Что вы о нем думаете? Что вообще знаете?

Дана отметила, что разговор опять становится допросом. Это показалось ей неприятным. Но она все-таки ответила:

– Кажется, он недавно закончил Академию, это его первое дело…

Глаза Прайса засияли таким торжеством, что Скалли осеклась. Возникло неприятное ощущение, что рыжий поймал в ловушку именно ее. Что-то он скажет?

Оказалось, что один из портлендских агентов, лысый, уже вернулся. Переглянувшись с Прайсом, он внушительно сказал:

– Агент Скалли, Николас Дивайс поступил на службу в Бюро в девяносто первом году. У него порядочный опыт работы с маньяками. Это его специализация.

У Даны появилось ощущение, что она, как Алиса, падает в кроличью нору. Да уж, милый, наивный и беспомощный мальчик! Стаж работы такой же, как и у нее! Ну и дура! Недаром вспоминался Алекс Крайчек! Но Скиннер, Скиннер-то! Почему он даже не намекнул на истинное положение вещей? Или намекнул, но она не поняла?

Прайс мягко продолжал:

– Специфика работы агента Дивайса вполне могла послужить… катализатором. Да и некоторые обстоятельства его биографии… Жена агента Дивайса умерла в прошлом году. Для него это был очень сильный удар. Он взял отпуск и уехал в глубинку… В эти места. Примерно в это же время начались убийства. На выходные он всегда уезжал сюда… Возможно, большинство убитых стали случайными жертвами, но некоторых вполне мог заказать Норман.

– Значит, все эти рассказы о бесследных исчезновениях из лагеря - ложь?
– с трудом выговорила Скалли.