Настолько ярко, живо, реалистично, настолько правдиво, что Наталье хотелось протянуть к нему руки и обнять маленькое тельце, прижать к себе, вдыхая сладкий аромат конфет и мандаринов. И не отпускать.

Разве ради него она не могла себе позволить... веру? Ради него, своего малыша?

Пусть глупо, пусть наивно, пусть по-детски, и все же... Так хочется верить в чудо! Хотя бы в Новый год.

И она поверила. Едва, улыбаясь, расселись за столом, слушая новогоднее обращение президента, ожидая наступления нового года и долгожданного боя кремлевских часов, женщина запаслась небольшим листком, сильно сжимая его в руках, сминая дрожащими пальцами, едва дыша, боясь даже пошевелиться.

А вдруг не получится? Какой, наверное, глупой она выглядит перед ними, своими родными и близкими!

Она неуверенно, осторожно подняла глаза от сжатых ладоней, сглотнув, осмотрелась... и наткнулась на внимательный, казалось, все понимающий взгляд любимых зеленых глаз.

– Наташенька, - удивленно проговорил Олег, глядя на зажатый в руке листок, - это что такое?

Их взгляды скрестились. Понимание. Теплота. Доверие. Участие. Ласка и нежность.

Ей даже не пришлось что-либо отвечать ему, муж понял все без слов.

– Ты что, желание будешь загадывать? – изумленно прошептал он.

– Да, - хрипло произнесла Наташа.
– Я хочу… - опустив глаза, смутилась.
– Я хочу хотя бы попробовать. Ты сам говорил мне, чтобы я верила… И я верю, - она подняла на него глаза со сверкающими в глубине зрачков огоньками. – Я верю, Олежек!.. – как он отнесется к этому?

Он долго пристально смотрел на нее, а потом порывисто обнял, прижимая к своей груди, и прошептал:

– Ну, хорошо, - поцеловал ее в висок.
– Твое желание стоит того, чтобы поверить в чудо...

Практик, прагматик, логик, ее муж не противился и не смеялся! Он принял, он одобрил. Он был с ней и сейчас, до конца!

И она была счастлива. Почти...

Едва забили куранты, и послышался первый их стук, она, вздрогнув, написала на листке заветную фразу.

«Пожалуйста, пусть в этом году у меня появится малыш!».

И, не обращая внимания на удивленные взгляды родных, чокавшихся бокалами, подожгла листок…

Семь… Восемь… Девять…

Гори, гори, моя мечта… Услышь мой зов!.. Исполнись, желание!..

Одиннадцать…

И выпила все до дна.

Двенадцать!..

– Урра-а-а!!!

– С Новым годом!

– С новым счастьем!

И, глядя на всеобщее веселье и радость, она искренне улыбнулась.

_________________

И все, вроде бы, было хорошо. С утра сходили в магазин, готовились к вечеру. Накупили всякой всячины, стол был богатый, тут уж и придраться было не к чему. Подарками обменялись, обнялись, улыбались, резвились, когда накрывали на стол, но... Но не то, все было не то!

На душе было тяжело и уныло, мрачно, сыро и дождливо. Сердце кровоточило и разрывалось от боли. От невыплаканной обиды и непроизнесенного сожаления.

Юля так и не помирилась с мамой. Перед самым Новым годом так и не выпросила у той прощения.

Звонила днем, всего лишь раз, но наткнулась на казавшийся грубым монотонный голос автоответчика. Попробовала вечером, еще раз, но сеть была перегружена. Так и не дозвонилась.

А вдруг она не хочет ее видеть? Вдруг не простила?! Ведь за два дня так и не позвонила больше!

Или звонила, но так же, как и сама Юля, банально не дозвонилась?..

Девушка вмиг встрепенулась, подскочила, сердце забилось сильно-сильно, участился пульс.

А вдруг, и правда?.. Она себя мучает, накручивает, переживает, а что же мама? Она тоже могла не дозвониться, и сейчас тоже, наверное, переживает, скучает, ждет дочку домой, как и Юля, рвется к самому дорогому человеку на земле в объятья!

И в тот миг, когда президент начал говорить свою речь, девушка поняла, что находится там, где быть не должна. Нет, должна, конечно, должна, но не сейчас… Не тогда, когда мама – там. А она – тут. И не помирились, не извинились. Не пообещали не ссориться. Перед самым Новым годом!

Стремительно вскочила с места и, не объясняясь, выскользнула из комнаты, метнувшись к двери.

– Юля!.. – услышала она взволнованный голос Игоря, и парень метнулся за ней.