— Во-первых, в Следопытный посад нас никто на экскурсию и не поведет. Разве не слышал, что сказал Берендей? Он сказал, что первогодок в Следопытный не пускают! Чтобы попасть в Следопытный, нужно пройти специальный отбор. И никакое твое желание здесь ничего не изменит! Значит, остается всего два посада, которых я еще не видела. Так вот: в Мастеровом посаде мне точно делать нечего. Ни емелефона, ни горшочка-самовара я смастерить никогда не смогу. Я даже ручку-автомат после того, как разберу, собрать не сумею без маминой помощи! Значит, Мастеровой посад тоже отпадает!

— Ну а Травоведно-Зверознатный? Ты ведь вроде бы животных любишь?

— Люблю. Но только моя сестра старшая, Вика, уже в университете на биолога учится. На первом курсе!

— Ну и что? При чем тут вообще Вика?

— При том. Если Вика узнает, что я выбрала Травоведно-Зверознатный посад, она скажет, что я «повторюшка-хрюшка». Она мне это с самого детства говорит! А кому такое понравится?.

— Но есть еще Шутилов посад… — мрачно сказал Денис.

— Вот уж никогда и ни за что! Это пусть мальчишки дурака валяют! У них хорошо получается, — спесиво заявила Влада.

— Ну а «во-вторых»?

— ???

— Это все было «во-первых». А что же «во-вторых»?

— А во-вторых, ты когда-нибудь слышал про любовь с первого взгляда?

— Куда это ты клонишь? Уж не влюбилась ли ты часом в доктора Микстурьева? — с подначкой поинтересовался Денис.

Кончик носа у Влады едва-едва покраснел, но в целом она не потеряла самообладания. Она посмотрела Денису прямо в глаза и очень важным тоном произнесла:

— Нет, я не влюбилась в доктора Микстурьева. И в месье Массажу я тоже не влюбилась ни капельки. А влюбилась я в Аптечкин посад! Здесь — как дома, только лучше!

— Тогда понятно, — грустно вздохнул Денис.

— Да ты не расстраивайся, — попробовала утешить его Влада. — Где бы ты ни учился, сможешь приезжать ко мне в гости на канатной дороге хоть каждый день!

Первая поездка на канатной дороге через реку Дунайку — вот это было впечатление!

Катание на картинге — и то меркло перед этим. Даже настоящие американские горки, на которых единожды довелось покататься Денису, были по сравнению с канатной дорогой просто скучищей.

Кабинки, выполненные в виде раскинувших крылья лебедей, почти невесомые, медленно плыли в вышине по направлению к Пятихолмью.

Озорной ветер играл золотыми волосами Дениса, отчаявшись сдуть бейсболку с его головы (все бейсболки, кепки и шапки были припечатаны к головам учеников антисдувательными заклинаниями).

А вдали простирались сказочные ландшафты острова Буяна.

Широкий чистый пляж в излучине Дунайки, укрытый медово-желтым песком. А у кромки сине-зеленой воды — лодки и водные велосипеды, плоты и надувные фигуры животных (вероятно, это для лицеистов, не умеющих плавать — сообразил Денис).

Величественное Пятихолмье, на меловых кручах которого располагались еще три посада, Обсерватория, Ботанический сад и Дом Зверей на севере плавно перетекали в изумрудно зеленые леса, среди которых светлел нарядный прямоугольник Гуслярской поляны. Конечно, эти леса были видны отсюда, с высоты, не полностью — а лишь там, где на них открывался вид сквозь седловины между холмами.

Пейзаж был затянут нежным маревом утреннего тумана (ведь время было ранним) и выглядел очень многообещающе.

И даже облака, что теперь стали совсем близкими, при детальном рассмотрении оказались цветными, словно великан прошелся по ним кистью с акварельными красками.

Некоторые облака имели лиловые каемочки, некоторые — бордово-розовые, некоторые — нежно-голубые и перламутровые!

— Эге-гей! Вот классно-то! Даже облака кажутся цветными! — в восторге воскликнул Денис.

Максим, который в этот раз ехал в паре с Денисом в двухместной кабинке, не упустил случая показать, как хорошо он во всем разбирается. Изучающе поглядев на ближайшее оранжево-розовое облако, Максим изрек:

— Правильно, цветные. А почему они цветные, ты знаешь?

— Наверное… наверное, какие-нибудь оптические явления, — вспомнил Денис из курса физики. — Рефракция какая-нибудь. Или дифракция.

— А вот и неправильно! — с трудом скрывая свое торжество, заявил Максим. — Облака в Архипелаге бывают разноцветными, потому что здесь вместе с ними иногда летают воздушные шарики. Нам так месье Массажу объяснил.

— Какие еще воздушные шарики?

— Обыкновенные. Только сбежавшие. Вот у тебя когда-нибудь улетал воздушный шарик? — спросил Максим.

— Ха! И не один! Был даже случай, мне мой дядя Вова на день рожденья как-то подарил целую охапку красивых красных шаров с эмблемой банка, где он работает. Между прочим, целых восемнадцать штук. А Тигра, мой друг — помнишь я тебе про него рассказывал? — попросил меня, чтобы я дал ему их подержать. Ну я, конечно, дал/ Не знаю уж, как он умудрился зазеваться, да только веревка, которой были связаны шарики, из руки у него выскользнула и фьюить! Поминай как звали! Ведь дело-то на балконе было…