Как утверждают древние источники, Брахман не имеет предыстории, он непредсказуем и спонтанен, в отличие от образованных в нем объектов. Что дальше - за ним, никто не знает, потому что Абсолют, - очень удаленная инстанция в достижении, но как основа всего, потенциально находится во всех живых существах с определенными возложенными на них ограничениями. Достигнув его осознания, то есть, слившись с ним, возможно будет заглянуть за дальние горизонты.

А пока исходными данными для нашего обособленного, не совсем сознательного ума являются сигналы с тонких планов эманаций, - с доступной части реальности Брахмана, которые с помощью наших органов чувств и благодаря работе бессознательного ума преобразуется в знакомую нам заставку физического мира. Мы наблюдаем лишь срез реальности. Впрочем, не следует забывать, что любое представление о работе ума, средствами самого же ума весьма условно и субъективно.

Аппарат восприятия человека является сгустком ощущений, собранным в большей мере стихийными кармическими тенденциями, а не сознательной деятельностью. Человеческое тело – сложившаяся устойчивая тенденция ума или сгущенное сновидение, образованное большой частотой его исторических повторений и скорректированное «сновидениями» Абсолюта, великих Адептов и эгрегором людей. Объекты индивидуализированных самоосознаностей сосуществуют в одном целом по принципам вложенности или разделенности. Некоторые из них наблюдают нас в своей сверхмощной осознанности миросозидания, как мы наблюдаем свои мысли. Так, одни настройки генерируют и поддерживают другие. Иллюзорные игры ума настолько «закольцованы», что в одном атоме можно развернуть целую вселенную или вселенную поместить в атом. И серьезно акцентироваться на причинах и следствиях этих фантасмагорических представлений не совсем разумно.

Чем тоньше настройки, тем больше всеохватность и растворение в неведомом. Мы выступаем на этой арене мировой осознанности больше сторонниками реактивного ума, чем осознанности, перебирая комбинации вариантов осознания, при следовании в своей ограниченности. Предлагаем ли мы что-то совершенно новое в этом мире? Навряд ли…. Эти забавы для нас самих. Мы востребованы как часть целого и наблюдаем мир, который собран отнюдь не нами.

Для нас - людей сборка мира, основанная на восприятии настолько тонка и неуловима, что ускользает из поля внимания. Это - врожденный «архитектурный» инстинкт сознания, который по силе автоматизма переплюнул все вместе взятые инстинкты человеческой природы. Мы еще не способны мирно сосуществовать с инстинктом пола и чувством голода, но инстинкт сборки мира совершенно нами не познан и не управляем. Иначе и быть не могло, потому что сфера нашей деятельности и приложения сил не распространяется далее ментального плана. Этот собранный мир мы воспринимаем как данность.

Почему мы видим именно этот мир, а не иной природный ландшафт? Кто дал такую жесткую команду мироощущения и самоузнавания себя только в физической форме. Не мы ли сами в возведенных барьерах восприятия?

Наш конструктор на сегодняшний день состоит из трафаретов мыслей, которые мы по-своему перекраиваем, что-то понятийно творим, иногда проецируя свои изобретения в физические формы. Но, не божественно напрямую через сборку форм мира посредством невидимых эманаций, а достаточно грубо – через манипуляции орудиями производства плотной материи. Образно говоря, снаружи мира мы обтесываем камни и заливаем металл в приготовленные формы, вместо того, чтобы творческой силой кристально чистого намерения, воссоздавать свой мир изнутри(конечно, все приводимые градации условны). Из той первоосновы реальности или глобального ума, природа которого заложена в управляющем и самогенерирующем принципе всего живого.

Уместно провести следующее сравнение. В программировании существуют языки, на которых пишутся программы, например, игры и различный софт. В свою очередь они сами созданы с использованием других языков сборщиков (ассемблеров), которые в свою очередь, также скомпонованы на базе машинных кодов.

Сборка языка высокого, последнего уровня или программы может состоять из нескольких таких этапов конструирования. И чтобы менять свойства самих языков, необходимо владеть всем инструментарием «конструктора» программирования. Тогда появляется возможность вносить изменения в свойства, казалось бы, незыблемых языков программирования высокого уровня. И вдруг о, случится «чудо» для непосвященных! Например, привычные операторы- команды знакомого языка изменят свои функции. Или же по аналогии с физическими законами мира, гравитация сменится на левитацию и т.д. Нужно лишь забраться поглубже, в первооснову любого используемого сборщика – конструктора.

Но, это практически невозможно средствами конечного языка, находящегося по условию снаружи по отношению к своим же элементам. Теоремы видоизменяются не следствиями и производными из них, а их аксиоматикой.

Поэтому в рамках описания привычного наблюдаемого нами мира этот процесс модификации прописных истин неисполним. Моделированием занимается знакомый нам уровневый ум – конечная ипостась его языковых предшественников. От него- то сначала требуется отказаться, чтобы внутри себя обнаружить иные, глубинные механизмы интерпретации мира. Отказаться от работы встроенного компилятора реальности с его сегодняшними рефлексивными издержками и внести туда осознанность для распознавания скрытых базовых элементов. Не быть поглощенными деятельностью неудержимого ума, так как его тенденции порождают предметный мир и нашу причинность, за которые приходится расплачиваться или слепо следовать им.

Компиляторы мира созданы не нами. Пройти до источника предстоит нам самим вслед за сегодняшним компилятором видимой реальности. Физический мир - довольно урезанная трансляция Абсолюта, состоящая из конечных и выверенных элементов для определенных по уровню развития субъектов сознания.

В этом примере, возможно, не поддается широкой аналогии основополагающий машинный код, который в среде программирования имеет свои ограничения и привязку к компьютерному «железу». Но, если за конкретный компьютер принять в далеко приближенной аналогии всю нашу вселенную, то этот код будет для нас божественно-универсальным внутри нашей отдельной «компьютерной» реальности. Тем чистым, изначальным языком, на котором можно варьировать свои различные «программки» на жизненном пути, в том числе ошибочные, возвращаясь по надобности к неомраченным истокам созидания.

Начальный код невозможно держать в искусственном и производном от него созданном сегодня уме, в отдельной его области. Этим кодом «номер один» следует стать нам самим, трансформироваться в иной вид постижения и познания мира. Еще вероятнее, что до него нам никогда не добраться. Мы лишь будем постоянно приближаться к этому неуловимому Великому Пределу; ведь он тоже не стоит на месте.

Возможно, от нас требуется творить новые языки осознанности, соответствующие в своей непогрешимости начальному коду и интегрировать их в единый язык программирования реальности. Так, чтобы мы могли без труда использовать и языковые описания, и утонченные структуры безмолвного знания, и другие средства интерпретаций, которые еще ждут своего открытия.