62Мы видим, таким образом, что побудительными причинами для наступательных планов адм. Алексеева были не соображения стратегического характера, а совершенно иные мотивы: ему хотелось, во-первых, поскорее выручить Порт-Артур и, во-вторых, поддержать «престиж» в глазах китайцев.

63Весьма меткую характеристику, изложенную в юмористическом тоне, даёт полковник генерального штаба Грулёв, бывший в то время командиром 11-го пехотного Псковского полка («В штабах и на полях Дальнего Востока»). Когда его полк высадился в Ляояне, а сам полковник Грулёв отправился в штаб, чтобы узнать что-нибудь о предстоящем назначении полка, то он услышал в штабе наместника следующее: «Наверное, Куропаткин вас с двумя батальонами пошлёт в Ташичао, а два оставит в Ляояне»… — «Для чего же такая операция может понадобиться Куропаткину?» — «А для того, чтобы выдержать свой принцип: разрывать на клочья всякие тактические единицы. Генерал Куропаткин доконал-таки этой стратегией японского начальника штаба…» — «То есть, как это понимать?» — «Да разве вы не слышали, что случилось с этим начальником штаба? Да как же! Собирая сведения о русских войсках на театре войны, начальник японского штаба впадал в бешенство, встречая одну войсковую часть в десяти различных местах и находя войсковых начальников в одних местах, а вверенные им войска в других, а затем в третьем месте находя винегрет из всевозможных частей и начальников! Бился, бился японец над этой путаницей, повесил пару разведчиков, а когда убедился, что она не распутается, то учинил харакири, распоров себе живот»…

64Общие потери 19 эскадронов в этот день составляли только 14 раненых и ни одного убитого.

65Ген. Куропаткин снова ушёл здесь целиком в разные мелочные распоряжения, входившие вполне в пределы власти ближайших начальников. Так, он самолично указывал расположение каждого отдельного отряда на им же указываемых позициях; сам же он назначал и начальников этих отрядов, нарушая постоянно тактическую организацию войск. От ген. Коссаговского Куропаткин снова отнял командование всей конницей и назначил его начальником Ньючванского отряда, тогда как на эту должность незадолго перед тем ген. Штакельберг назначил начальником ген. Краузе. Отряд этот был подчинён сначала командиру 1-го, потом командиру 4-го корпуса, затем опять командиру 1-го корпуса, хотя всё время — как это утверждает история русского генерального штаба — Куропаткин сам командовал этим отрядом. Самсонов к этому времени снова был назначен начальником всей конницы.

Всего своеобразнее было организовано командование арьергардами: общим начальником над арьергардами 1-го Сиб. корпуса был назначен ген. Гернгросс, которому был подчинён также и правый арьергард 4-го Сиб. корпуса и конница Самсонова, которые получили новых начальников; правый же арьергард 4-го корпуса был подчинён ген. Мищенко. Получилась редкая в командном отношении картина: корпус выставил арьергарды, которые подчинены не командиру корпуса, а двум посторонним генералам.

66Очень сомнительно, чтобы три батальонаяпонских войск могли незаметнопробраться до самого перевала перед рассветом: в 8 ч. утра от отряда полковника Павлова из Сутзиапудзы была выслана сотня, которая в течение 2-х часов беспрепятственно держалась на тыловых высотах покинутого перевала, наблюдая оттуда находившиеся около Янчугоу японскую пехоту и артиллерию и двигавшиеся на север и к западу от этого пункта, но на самом перевале никаких японцев эта сотня не обнаружила.

67Между тем 17-й корпус в течение нескольких дней уже был назначен для мобилизации на случай осложнений на Дальнем Востоке; одна из бригад этого корпуса уже с 1903 г. находилась на Дальнем Востоке. Кроме того, с объявления мобилизации до отправления корпуса на театр войны прошло свыше пяти месяцев, — так что имелось достаточно времени для снабжения корпуса соответствующим образом. Это видный показатель для крайней беззаботности и отсутствия самодеятельности у русских начальников.

68В виде курьёза можно привести следующее донесение, посланное командиром 2-го Читинского казачьего полка, находившегося на пути в Фынхуанчен, почёрпнутое им из китайских источников: «в последние дни неприятельские колонны направляются частью на Кайпинг, частью в Фынхуанчен, а некоторые войска направляются в Квантун, где садятся на суда и направляются неизвестно куда».

69Злой шуткой звучит изложение одного факта в истории русского генерального штаба: две заставы Уссурийского казачьего полка обратились в дикое бегство из-за возвращавшегося разъезда 2-го Верхнеудинского казачьего полка, принятого за японский разъезд; разъезд пустился следом в карьер, чтобы показать заставам их ошибку, но не мог нагнать уссурийцев.

70Этим приказом имелся в виду, главным образом, ген. Кашталинский, который часто выказывал распоряжениям гр. Келлера пассивное сопротивление. Начальник штаба 3-й дивизии ген. Кашталинского после оставления перевалов донёс непосредственно ген. Куропаткину, что «почитает служебным долгом» донести, что «его штаб» не преувеличил силы японцев и на военном совете высказался против очищения перевалов.

71Достойно внимания, что все сведения о противнике, «заслуживающие доверия», в эту войну получались не с фронта со стороны противника, а с тылу из Петербурга или даже из Пекина, и затем постепенно достигали действующей армии через главную квартиру. В действительности же все эти сведения заслуживали не больше доверия, чем доставлявшиеся разведывательным отделением.

72Дальнейшей причиной остановки было то, что перед выступлением полк. Лечицкий получил сведение от начальника разведки корпусного штаба, что у кумирни находится 3000 японцев при 14 орудиях, занимающих сильно укреплённую позицию; поэтому полк. Лечицкий считал необходимым получить новое приказание для дальнейшего наступления.

73Это не вполне понятно, потому что, по русским источникам, боевая линия полк. Лечицкого (её правый фланг) находилась всего лишь на расстоянии 1000 шагов от позиции японцев (её левого фланга). Если же конно-горная батарея, бьющая на дистанцию 2500 метров, оказалась бессильной против японской батареи, то она могла бы всё-таки поражать японскую пехоту.

74Потери, правда, были значительны, но не настолько, чтобы оправдать отступление; находившийся на правом фланге 1-й батальон 24-го полка потерял 1/4 своего состава убитыми и ранеными, правее его расположенный 2-й батальон всего лишь 86 чел. Объяснение находим в истории русского генерального штаба, что, независимо от потерь, «значительное число людей выбывало при выносе раненых».

75Русские начальники никогда не стремились уравновесить неудачу встречным ударом: отступление какой-нибудь части войск в бою служило всегда для соседей не сигналом для встречной атаки, а для того, чтобы, в свою очередь, начать отступление. Впрочем, согласно истории русского генерального штаба, отступление 10-го полка обусловливалось ещё охватом его левого фланга японской ротой. Подумать только, какал опасность! Целый полк ведёт бой с тремя ротами и отступает назад, потому что охватывают его фланг… Печальный показатель!