Я висела в тёмной комнате в пятнадцати-двадцати сантиметрах от пола. Тело скручивала сильная магия. Вокруг пылал ярким пламенем колдовской круг. В воздухе витал запах жжёного металла. И хотелось бы повернуть голову, рассмотреть обладателя «стеклянного» голоса, да никак не получалось.

Зато было видно, кто призвал меня, произнеся ритуальное заклятье. Этого человека я видела лишь мельком, но запомнить смогла. Брюнет чуть старше сорока. Клод Оди, если не ошибаюсь. Наставник Дмитрия, глава Круга и прихвостень Марка в одном лице. Какая честь!

Я хотела было пуститься в размышления о том, что самое главное мы с ребятами упустили. Такая первоклассная ловушка… Однако ж мне помешал всё тот же сильный голос.

– Добро пожаловать, земная! – в поле зрения вошёл достаточно молодой мужчина чуть выше среднего роста. В отблесках пламени магического круга, я разобрала, что кожа незнакомца имела бронзовый оттенок, в то время как глаза… О, да! Я узнала это ощущение ни с чем несравнимого страха! Первобытного ужаса перед неотвратимым. И на лице сверкали бесцветные почти белые холодные глаза.

Не-людь. Первый. Марк Боргезов.

– Ты меня узнала, – довольно растянул губы Марк. – Теперь ты знаешь, кому обязана своим визитом. Впрочем, не буду тебе надоедать. Пойдём, Клод. Дадим гостье время отдохнуть.

Всё, что я смогла сделать, это проводить спину Боргезова жгучим взглядом.

Как, о Небо, как я могла упустить это из виду?! То, как меня поймали единожды, может повториться не раз! Как же я была глупа и недальновидна! И никто, даже Грегор не задумался о повторном ритуале призыва. Так глупо попасться.

И теперь я распята, словно моль. Даже челюсти разжать не могу, не то, что пальцем шевельнуть. Что я теперь буду делать?

А делать надо.

Остались ребята, Таня, Крисп. Они кинутся меня искать. В этом я ни минуты не сомневалась. И могут наделать много ошибок. Вряд ли они нужны Боргезову больше меня. Но этот первыйпринадлежит к тем, кто не боится заглотить большой кусок. Или даже несколько таких кусков разом. Думаю, он и Круг к рукам собрался прибрать. Главное, чтоб ребята нужны были ему живьём.

Интересно, а я ему зачем понадобилась? Неужели моя догадка была верна? Боргезов хочет через меня выйти на небесных?.. Тем более, надо что-то придумать! Только, что тут придумаешь, если даже сказать ничего не можешь.

Я сникла.

Лихорадочный перебор всевозможных идей меня вымотал. Тот адреналин, что поддерживал меня после встречи с Марком, потихоньку исчезал. На меня навалилась усталость. От полной неподвижности заныло тело.

Ещё в русских сказках Василиса Премудрая говорила: «Утро вечера мудренее». Я понадеялась, что так оно и есть.

Сквозь ноющую боль в суставах и мышцах, я попыталась окунуться в сон.

Моё сознание растеклось странным облачком. Окутало сначала тело, потом робко проскользнуло сквозь пылающую ограду магического круга и устремилось на свободу.

Я видела и слышала всё. Для меня не было сторон. Я замечала всё, что находилось в округе. Только восприятие было отличным. Я вроде бы узнавала и не узнавала местность. Всё было так знакомо, и так пугающе чуждо.

Завидев родной сапфировый туман, я с радостью полетела к нему навстречу, а в следующий миг…

10

Дмитрий

Я проклял пятый раз свою дурацкую поспешность. Зачем, спрашивается, пошёл на поводу у этой ангелицы, и остался с ними всеми под одной крышей? Нет, один весомый плюс тут был. И имя этому «плюсу» Татьяна. Таня. Танечка. Кошка моя драгоценная.

Да только Танюшка меня и видеть не желала… Хотя, Роксана права. За едкой, жгучей ненавистью, в сердце моей колдуньи теплится, тлеет слабый уголёк симпатии. Возможно, я смогу его разжечь? Хотя, смогу ли?.. Таня пылает праведным гневом. И кто я такой, чтобы осуждать её за это? Ведь всю её ненависть я заслужил…

– Сюда! Все сюда, живо!

Я вздрогнул от громкого крика. Что позволяет себе этот выскочка? И как Грегор может быть в родстве с этим… Криспианом?

Собака у моих ног раздражённо заворчала.

Нехотя поднявшись по ступеням, я сразу почувствовал что-то неладное. В воздухе витал горьковатый привкус магии. Не нашей магии. Хоть и знакомой мне.

Взбудораженные голоса доносились из комнаты ангелицы. Она опять что-то вытворила?

Когда я заглянул в освещённую электрическими лампами комнату, пред моим взором предстал злой, рассерженный и, в то же время, растерянный Криспиан. Вокруг него собрались остальные, обсуждая что-то ещё непонятное мне.