весело засмеялись.

Однако когда НИРВАНА возвращалась после выступления к своему трейлеру,

их уже поджидали <быки> из окружения GUNS N' ROSES. Курт сразу же рванулся

к трейлеру, чтобы убедиться, что с Кортни и Фрэнсис все в порядке, а Крис

попал в окружение. Однако вокруг стал собираться народ, и драка не

состоялась.

Роуз мог быть сердит на НИРВАНУ за ее отказ выступать перед GUNS N'

ROSES и METALLICA во время их тура прошедшим летом. Они также отклонили

предложение Роуза выступить на вечеринке в честь его тридцатилетия. Кроме

того, между двумя группами существовало, конечно же, соперничество,

проистекавшее из того факта, что они конкурировали за одну и ту же

аудиторию разочарованных, ущербных ребят. Курт всегда отрицал

существование этого соперничества, неоднократно заявляя на публике, что

ему глубоко плевать на аудиторию GUNS N' ROSES. Однако при этом Курт и

Роуз ненавидели друг друга с такой силой, как это могут делать лишь две

стороны одной медали.

<У нас действительно сходные биографии, - объяснял Курт.
– Мы оба

выходцы из маленьких городков и за свою жизнь повидали много сексизма и

расизма. Однако наши внутренние устремления совершенно различны. Мне

кажется, я сделал себя открытым в гораздо большей степени, чем Роуз.

Он играет старую роль. С самого начала рок-н-ролла там был Аксель Роуз.

И это просто скучно, невероятно скучно для меня. Ему это кажется свежим и

новым потому, что это случилось лично с ним, а он -он настолько

эгоистичен, что считает, будто весь мир чем-то ему обязан>.

Поначалу Роуз относился к НИРВАНЕ вполне благосклонно и даже появился в

клипе <Don't Cry> в кепочке с надписью NIRVANA. Однако впоследствии, по

мере роста популярности группы Курта, его отношение резко изменилось. В

декабре 1991 года, перед выступлением GUNS N' ROSES в нью-йоркском зале

Madison Square Garden видеооператор группы показал крупным планом

нескольких женщин в аудитории, которые задрали на себе майки, каковое

изображение было передано на гигантские экраны вокруг арены.

Преимущественно мужская аудитория начала одобрительно кричать и топать

ногами, при этом через динамики звучала <Smells Like Teen Spirit>.

На концерт в сиэтлском Coliseum 11 сентября 1992 года неожидано пришел

Дон Кобейн вместе со своим сыном Чедом. Ему удалось пройти в зал, показав

билетерам водительское удостоверение со своей фамилией. Он нашел

помещение, где группа отдыхала после выступления, и отец с сыном

встретились вновь после семилетней разлуки.

Курт познакомил Дона, уже знавшего из прессы о том, что он стал дедом,

с Кортни и Фрэнсис. <Я спросил его, счастлив ли он и тому подобное, -

рассказывал Дон, - а он сказал, что счастлив, но ему не хватает денег.

Потом я спросил: <Ну, тебе хотя бы нравится то, что ты делаешь?> Он

ответил <да>, и тогда я сказал: <Ну и хорошо>. Я не знал, что еще

сказать, потому что мне было очень неловко. Мы обнялись пару раз, и я

просил его давать о себе знать>. С тех пор Дон больше не видел Курта.

Между тем, атака прессы на чету Кобейнов продолжалась. Вскоре появилась

чудовищная статья в бульварной газете <Globe> под кричащими заголовками:

<Ребенок рок- звезды родился наркоманом> и <У них есть слава и деньги,

но нет сердца>. После появления еще нескольких подобных статей Крис, Шелли

и Дейв отбросили все обиды и встали на сторону Курта, Кортни и их

новорожденного ребенка.

Следующим эпизодом в войне с прессой явился случай с двумя английскими

журналистками - Викторией Кларк и Брит Коллинз, которые собирались писать

историю группы. Первоначально Курт и Кортни проявили интерес к проекту,

но когда выяснилось, что авторы контактировали с Линн Хиршберг,

последовала бурная реакция со стороны четы Кобеинов.

Опасаясь появления новых <разоблачении>, Курт и Кортни в отчаянии

повели себя не совсем адекватно и наговорили кучу угроз и брани на