этом обладающем феноменальным обонянием, что отчуждает его от окружающих

людей. Судя по всему, этот персонаж был близок Курту.

<Так было несколько лет назад, - рассказывал он.
– Я чувствовал себя

очень похожим на того парня. Я хотел быть как можно дальше от людей - мне

внушал отвращение их запах. Запах людей>.

По поводу <Heart-Shaped Box> Курт говорил: <Каждый раз, когда я вижу по

телевизору больных раком детей, я просто схожу с ума. Это бьет мне по

нервам гораздо сильнее, чем все остальное, что я там вижу>. Курт начал

писать эту песню на Сполдинг-авеню, где в гостиной у Кортни была

выставлена целая коллекция шкатулок в форме сердца. Курту тоже всегда

нравились такие шкатулки, однако он настаивал, что они имеют мало

касательства к песне.

<Большинство строчек в этой песне набраны из разных стихотворений, -

объяснял он.
– Мне казалось, что они создают хорошую картину, каждая

строчка. Но основная тема песни - это больные раком дети>.

Некоторое время он не вспоминал о песне, потом снова занялся ей уже на

Голливудских Холмах. Группа пробовала играть ее несколько раз, но ничего

не получалось. Курт ждал, что Крис и Дейв. внесут в песню что-либо свое,

однако те, кажется, положились во всем на него. Наконец, когда Курт решил

дать песне последний шанс, она неожиданно получилась у него сама собой.

Несмотря на эмоциональное описание Курта эта песня, кажется, вовсе не о

больных раком детях. Она о Кортни. <Питающиеся мясом орхидеи пока еще

никого не прощают> и <Я хотел бы съесть твою раковую опухоль, когда ты

злишься>, по-видимому, указывают на своенравный характер его супруги, в то

время как строчки <Сбрось аркан своей пуповины, чтобы я мог забраться

назад> и <Целые недели ты держала меня в своей шкатулке в форме сердца>

отражают ужасающую зависимость Курта. Однако исполненный сарказма припев

указывает на неминуемое освобождение: <Эй, подожди, у меня еще одна

жалоба, - поет Курт.
– Я в вечном долгу перед твоим бесценным советом>.

<Serve The Servants> - типичный пример соединения в одной песне

различных тем. Одна из них - это последствия <нирваномании>, о которых

говорится в первых строчках: <Я сполна рассчитался с тревогами подростка,

теперь я усталый и старый>.

<Именно так я теперь себя и ощущаю, - объяснял Курт.
– Не то чтобы

совсем так, но я, во всяком случае, могу делать саркастические замечания

по поводу феномена НИРВАНЫ>.

<Самозванные судьи судят строже, чем понимают> - эти слова относятся к

тем, кто критиковал Курта и его группу, не зная, что значит быть в их

положении. <Охота на Кортни> также отражена в этой песне. <Если она

плывет, значит, она не ведьма> - эта строчка указывает на использовавшееся

раньше испытание: на подозреваемую в ведовстве навешивали камни и бросали

в колодец. Если она тонула, значит, не была ведьмой.

В <Serve The Servants> также содержится весьма откровенное и личное

послание к Дону Кобейну:

Я делал все, чтобы у меня был отец,

но вместо этого у меня был папаня.

Я просто хочу, чтобы ты знал,

я больше не ненавижу тебя.

Мне больше нечего сказать из того,

о чем бы я не думал раньше.

<Я просто хотел, чтобы он знал, что я больше ничего против него не

имею, - объяснял Курт.
– Но я не хочу с ним говорить, потому что у нас с ним

нет ничего общего. Это наверняка его сильно обидит, но так оно все и

есть>.

<Легендарный развод -это такая скука>, - добавляет он в конце припева.

Здесь Курт имеет в виду, что ему надоело постоянное обсасывание идеи,

будто развод родителей оказал травмирующее влияние на его последующую

жизнь. <В этом нет ничего удивительного или нового, это само собой

разумеется, - говорил он.
– Я - продукт испорченной Америки. Но я

представляю, насколько хуже была бы моя жизнь, если бы я рос во времена

депрессии или чего-либо в этом роде. Существуют гораздо более плохие вещи,

чем развод>.

Тенденция давать своим песням длинные названия являлась для Курта