Он отпустил меня, и я сделала шаг в сторону, создавая дистанцию и слегка потирая руку.

– На сегодня достаточно, вы и так выдохлись, поработаем над этим уже завтра, - продолжил Виктор, запуская руки в карманы тренировочных штанов, - можете идти и отдыхать.

Игнат, словно послушная машина, направился к выходу, бросив нам сухое до завтра, я же отошла к манекену и стала его бить.

– Лен, ты меня что не слышала? Можешь идти.

– А я хочу еще потренироваться, - упрямо заявила я, отворачиваясь от манекена, мужчина стоял рядом.

– Что ж, если такое рвение, давай подеремся еще, - задумчиво глядя на меня, сказал мужчина, начиная пятиться обратно к матам, - уже вдвоем.

– Только за.

Я быстро преодолела разделяющее нас расстояние, зло нанося удар. Внутри меня накопилось много недовольства к нему.

Виктор конечно же отбил, играючи, и тут же добавил.

– И определенно надо поработать над твоим трезвым рассудком во время драки, эмоции сбивают тебя, заставляя совершать глупые ошибки и открывать опасные зоны. Давай немного остынем.

– А если я не могу? Темперамент не тот?
– заметила я, нанося новый удар, который ушел в пустоту. Сердце пропустило лишний удар от разочарования и вновь забилось быстрее, в азарте драки, которая больше походила в избиение воздуха или погоню за призраком.

Я попыталась сделать подсечку и конечно же, оказалась на полу. Лежа на мате, я не торопилась подниматься, тяжело дыша, я смотрела на мужчину снизу вверх.

– Ты в порядке?
– спросил он.
– Ничего не повредила.

– Нет.

На самом деле я уже устала, но не признаю этого, потому что неизвестно, когда мы еще останемся так вдвоем, без посторонних лиц.

– Я вижу, ты устала, хватит.

– Нет, не хватит, - я сделала несколько последовательных выпадов, один из них даже достиг цели, но вряд ли был действенным.

– Нет, хватит.

В мгновение ока он нанес мне несколько ударов, от которых я все же смогла отклониться, но потом я оказалась спиной к нему, с вывернутыми в захват руками, обездвиженная и практически беспомощная. Знаем, проходили.

– И из-за чего же ты завелась?
– спросил мужчина, удерживая меня обездвиженной.

– Я не завелась, - я попыталась пнуть его, но не получилось.

– Оно и видно, - согласился Егерь со мной.

Я чувствовала себя маленькой девочкой. А еще со стороны мы, наверное, напоминали слона и Моську. Но, как и тогда на ринге, я просто не могла себя остановить.

– А пусть даже если и так, - я размахнулась со всей силы, контролируя корпус тела и вкладывая в удар все свое недовольство. Я с удовольствием отметила, что в этот раз мне удалось достать мужчину и очень ощутимо, - да, я завелась. И меня не устраивает то, что происходит.

– Молодец, - заметил Виктор, - вот это был хороший удар, ты думала не только о своих эмоциях, но и о технике.

– Видимо я не получу то, чего хочу, - с разочарованием выдохнула я, не торопясь наносить новый удар.

– Что же ты хочешь.

– Всего лишь правду, понять, кто я, по крайней мере, для тебя.

– Всего лишь....
– он неожиданно ударил, я не успела увернуться, лишь заблокироваться, чтобы удар был не настолько ощутим. Я покачнулась, рука, на которую пришлось большее давление, немного заныла.
– Ты видимо еще не поняла истинной цены правды. Она дороже, чем ты думаешь, и не стоит ждать, что люди всегда будут легко расставаться с так нужной для тебя правдой.

Внутри вскипал обида. Нет ничего хуже, чем иметь вопросы без ответа. Снова чувствовать себя брошенной, один на один с еще детскими страхами.

Мужчина тем временем отошел к скамейке, и устало опустился на него.

– Я совершил ошибку, такое бывает в нашей школе, можно заиграться с симпатией к какой-либо ученице. Вот правда, которую ты хотела.

Но это было не все, другая правда, которую я не должна была бы знать, рвалась из меня наружу и сегодня, как и все остальное, я не могла сдержать.

– Видимо с ней ты не играешь в симпатии.

– О чем ты?
– тут же среагировал мужчина, смотря на меня с подозрением и настороженностью.

– Об Инге... Петровне.

– И при чем здесь она?
– он поднялся на ноги, подходя ко мне ближе.

Почему-то мне стало страшно,... словно я тронула ту правду, о которой стоило бы молчать.... Но идти на попятные было поздно. Чувствуя, как пересыхает у меня во рту, я сказала: