– Не понял. Вы что, встречаетесь?

– Дядя, я тебе всё расскажу, только ты не ори. Я знаю, что поступил подло, но…

– Говори уже.

– Я плачу Алёнке деньги за то, что она играет мою девушку.

– Влад! Как это понимать?

– Вот так. Я поступил подло.

– Зачем? – всё не унимался дядя.

– Я узнал, что ей нужны деньги на слэклайнинг.

– Ну и что?

– А я-то влюблён в неё. Это официальный повод, чтобы быть с ней постоянно, а там, глядишь, и она в меня влюбится.

– Влюбится в такого подлеца, как ты?

– Нет. Не в такого, а в единственного.

– Влад, иди домой.

– А как же Алёночка?

– Завтра придёшь.

– Нет. Я здесь буду сидеть.

– А смысл? К ней только завтра можно будет.

– Нет. Мне так проще будет. Я хоть так рядом с ней.

– Ты совсем с ума сошёл с этой Алёнкой.

– Да. Она лучшая.

– Охотно верю…

– А ты влюблён в её маму, правда?

– С чего ты взял?

– Ну я же не слепой. Ты начинаешь светиться, когда она проходит мимо или даже подходит к нам. Давно ты к ней не равнодушен?

– Так! Хватит обсуждать мою жизнь.

– Давно, - сделал я вывод для себя.

– Что – давно?

– Ты давно любишь Ангелину Викторовну. Да ладно тебе. Чего тут стыдиться? Только вот она тебе не светит. Она будет с физруком.

– С кем? У нас в больнице физруки вроде не работают.

– Причём тут это?

– Ты тут про физруков мне рассказываешь. О ком ты вообще?

– Об Алёнкином физруке.

– Откуда ты знаешь?

– Секрет фирмы. Да ладно тебе. Я взял сломанный Алёнкин телефон и починил его. А у неё там на диктофон записывались все разговоры. Вот и прослушал один из них.

– Чёрт!

И всё-таки он спалился. Рассказал мне всё одним словом.

– Рассказать?

– Мне даже не интересно знать, о чём он.

– Серьёзно?

– Да, я не хочу знать.

– Хочешь. Если что – я послал тебе его по блютузу.

– Мне не интересно.

– Ну да… ну да.

– Пошёл домой мигом, Владислав!

– Не пойду я никуда. Я тут буду сидеть, а утром пойду к Алёнке.

– Владислав!

– Что – Владислав? Я Владислав уже двадцать лет.

– А толку нет. Как был бараном, так им и остался.

– Вот, что делает любовь с человеком.

– Пошёл вон, идиот!

– Давай не будем переходить не оскорбления?

– А давай без давай?

– Дядя! Я расскажу о твоих чувствах Ангелине Викторовне.

– Нельзя врать матери любимого человека.

– А я не буду врать. Скажу исключительно правду.

– Влад!

– Что – Влад?

– Ничего. Я тебя воспитывал, а ты мне тут такую подлянку собираешься устроить.

– Какую подлянку? Ты о чём, дядя? Если она узнает о твоих чувствах…

– Не надо.

– Почему?

– Не любит она меня. Какой смысл? Всё равно мне не светит с ней быть. Она всё ещё страдает по Шквалову.

– Да кто он такой?

– Её бывший муж.

– А ты лучше. Она полюбит тебя таким, какой ты есть. И неважно, Шквалов ты или нет.

– Влад, иди домой.

– Не хочу.

Глава 8

(Алёна)

Мне хотелось встать и побежать в руки моего спасителя. Но я этого чисто физически сделать не могла. Опять больничная койка. И опять рядом со мной сидит Ламанский.

– Зай, ты очнулась.

– А я уже подумала, что сдохла.

– Я на ангела не похож.

– Так я и не заслужила рай.

– Ну да! Материшься, как первоклашка.

– Я не матерюсь. Я добрая, хорошая и милая.

– Милая… смешно.

– Уходи.

– Алёночка, когда тебя выпишут, поедешь со мной к нам на дачу.

С каких таких пор мне всякие козлы указывают, что мне делать? Он не имеет право этого делать.

– Нет.

– Это был не вопрос.

– А мне плевать.

– Дядя сказал, что тебе нужно быть на свежем воздухе.

– Влад, ты с ума сошёл.

– Нет. Мне позвать его?

– Не надо. Он сам придёт, когда освободится.

– Не придёт.

– Почему?

– Я просил его не мешать нам.

– Зачем?

– Я скучал по тебе, милая. Я не хочу, чтобы нам кто-то мешал.

***

Разговор состоялся где-то через две недели. Да, меня так быстро решили выписать.

Я стояла рядом с Ламанским в кабинете Громова. Они оба уговаривали меня поехать на свежий воздух.