Девушка выпустила штору и, пройдя несколько шагов, упала на кровать, прямо на валявшиеся в беспорядке вещи. Она не могла выйти из дома, там были эти люди. Девушка постаралась принять позу, не причиняющую боли, но так и не смогла этого добиться. Голова кружилась. На миг мелькнула мысль позвонить в больницу, но она сразу же её отмела. Она это уже проходила. Наполовину жалостливые - наполовину безразличные взгляды уставших врачей из бесплатной поликлиники. Они даже обезболивающего ей не дадут, опасаясь, что она наркоманка. Они будут выяснять кто она и откуда, а затем просто позвонят в органы социальной опеки. Минимум помощи и максимум неприятностей. Девушка откинула голову так, чтобы не касаться подбородком ноющей ключицы и вспомнила утренний разговор с Наташей. Этот день просто нужно перетерпеть. Стиснуть зубы и перетерпеть. Катя сделала глубокий вдох, рёбра сразу же откликнулись болью. Если бы счёт шёл на дни, она бы вытерпела, но как быть, когда не знаешь, сколько ещё продлятся подобные будни.

Следующее утро не принесло ничего, кроме боли и отчаяния. Голова раскалывалась, тело как будто онемело, любое движение давалось с трудом. Катя лежала на смятой не расстеленной кровати, даже не раздевшись, и пыталась придумать хоть какой-то выход. Чувство безысходности билось в ней вместе с пульсом, и Катя неловко закусила губу, чтобы не кричать. Она сразу же почувствовала вкус железа на языке. Разбитая губа вновь закровоточила.

Девушка всё никак не могла понять. Почему она? Чем она заслужила это? Всё, чего она когда бы то ни было хотела, так это просто жить. Быть такой как все. Учиться, работать, любить. Ещё два дня назад у неё была надежда. Она думала, что сможет дождаться своих восемнадцати. Сегодня она не знала, как пережить один день. Как сделать так, чтобы с ней не происходило ничего странного и дикого. Чтобы в школе её не встречал парень, душащий своей ненавистью, чтобы около её дома не дежурили эти тени, чтобы у неё была новая осенняя куртка, чтобы она могла нормально поесть. Неужели она настолько многого хотела? Неужели кому-то в этом мире она настолько сильно не нравилась, чтобы это имело хоть какой-то смысл?

Девушка достала из кармана телефон. Он был выключен. Видимо, разрядился. Вот и хорошо. Никаких звонков.

Катя, превозмогая боль, добралась до антресоли, пылившейся в зале, и выдвинула нужный ящик. Взяв пару таблеток снотворного, она прошла ванную, и, закинув их в рот, запила водой из-под крана. Затем так же медленно девушка двинулась обратно в комнату.

* * *

Уже пятую ночь подряд Стражи Дома Ветра проводили в неблагополучном районе города, наблюдая за окнами многоэтажного дома. Они стояли на крыше напротив. На этот раз Старший Страж не счёл нужным усмирить осенний холод. Частые резкие перепады погоды могли выглядеть подозрительными для людей, живущих поблизости. Тем более, что перепады эти не были предсказаны людскими метеорологическими службами. Яна скептически относилась к этой излишней щепетильности к людям. Как будто их службы хоть когда-то могли предугадать поведение погоды правильно и вовремя оповестить об этом население.

Воздушную вообще всегда забавляли эти их рандомные прогнозы погоды, о которых говорили дикторы по радио, такие неправдоподобные и такие разные в зависимости от волны радиоприёмника.

Однако ей не в чем было упрекнуть людей. Они не могли чувствовать настроение Ветра, не могли понять, что у него на уме и в какую сторону он направится завтра. Конечно, не умея всего этого, они могли бы понаблюдать за растениями и зверьём: те с радостью рассказали бы им о замыслах Богини, о том, будет ли завтра лить дождь. Но это требовало усидчивости и уважения ко всему живому. К сожалению, люди не обладали ни первым, ни вторым качеством. А потому они придумали кучу бесполезных приборов, которые ни разу не спасли их ни от муссонов, ни от ураганов, ни от извержений вулканов. Яна не знала, какое из человеческих качеств её больше удивляло: их слепота или их упрямство.

Девушка запрокинула голову. Ледяной ветер трепал её светлые волосы. Он хотел поиграть, но девушка была непреклонна. Не время для игр, она была на патрулировании.

Сегодня с ними не было Антона, и это не могло не радовать. Его присутствие нервировало Яну. Сегодня её мысли были заняты другим. Прошло несколько суток, а в квартире, где жила девочка, ни разу не загорелся свет. В том, что девочка была дома, не было сомнений. Она не смогла бы выйти из здания незамеченной. Не могла же она спать сутками напролёт? Сначала Воздушная подумала было, что девчонка просто видит в темноте так же хорошо, как и все представители Домов, но потом отмела эту мысль. Раньше же она включала свет, вряд ли необученный Чтец смог бы обрести подобный навык за несколько часов.

Приказ был неоспорим. Стражи Дома Ветра должны были лишь наблюдать за ребёнком чужого Дома и никак с ним не взаимодействовать. Однако ситуация становилась всё более странной.

Размышления Воздушной были прерваны скрипом двери подъезда. Яна позволила зрачкам расшириться и принялась наблюдать за появившейся на улице фигуркой. Первые мгновения она не могла поверить своим глазам.

Это была она. Это темноволосая девочка. Но с ней было что-то не так. Несколько Стражей позади Яны чуть уловимо пошевелились. Девушка почувствовала лёгкие трепыхания воздуха. Воздушные были удивлены ничуть не меньше Яны.

Девочка двигалась медленно и неестественно. Она была одета в мешковатую байку и джинсы, и ветер развевал её длинные волосы. Сделав несколько шагов вперёд, она схватилась рукой за бок. Острое зрение позволило Яне разглядеть, что костяшки пальцев девочки были в крови.

Замерев на несколько секунд, девочка подняла голову и уставилась прямо на Воздушных. И вот тут Яне и впрямь стало не по себе. Когда-то милое личико, странное своей безэмоциональностью, но всё равно каким-то образом живое и интересное, было практически неузнаваемым. Кожа была слишком бледной, скулы стали острее, глаза горели болезненным блеском, губы были разбиты в кровь, а на челюсти виднелись багровые кровоподтёки.

Аналогичные увечья явно покрывали и спрятанное под мешковатой одеждой тело. Яна непроизвольно дёрнулась. Они должны помочь девочке! Пусть это был ребёнок чужого Дома, пусть даже Дома Чтецов, но ему нужна была помощь! Воздушная в молчаливом вопросе повернулась к Старшему Стражу. Тот стоял неподвижно, слившись с тёмным небом, и ничего не говорил. Яна опять вернулась к созерцанию качающейся на подъезде фигурки. Воздушная пожалела, что с ними сейчас нету Антона. Он не был Стражем, он не подчинялся Стражу Стрижёву, он мог оспорить приказ, мог хотя бы попытаться помочь этому ребёнку.