– Вот уже год, как ты самостоятельно и вполне успешно управляешь своим казино, - сказал он, обращаясь к Джозефу.
– За этот период ты не допустил ни одной ошибки, чем заслужил уважение со стороны всех нас. И теперь я решил ввести тебя в совет директоров. Ты достаточно созрел для того, чтобы занять достойное место рядом с твоими братьями. Прежде чем вынести этот вопрос на голосование, в положительном исходе которого я не сомневаюсь, я решил узнать твое собственное мнение.

Глубоко вздохнув, Джозеф поднялся и обратился к присутствующим:

– Я благодарен судьбе за то, что имею возможность находиться здесь и обращаться к вам, людям, которых я всегда очень уважал и перед которыми всегда преклонялся. Три года назад я и мечтать об этом не мог, но все резко изменилось, и, слушая похвалы отца, я прекрасно понимаю, что далеко не все, достигнутое мною, произошло исключительно благодаря моим собственным способностям. Нет смысла отрицать тот факт, что три года назад я стал совершенно другим человеком, и насколько это плохо или хорошо, я думаю, покажет время. Но, видимо, изменения, ураганом ворвавшиеся в мою жизнь, всколыхнули, прежде всего, какие-то глубоко затаенные, но мои собственные качества, позволившие мне серьезно взглянуть на вещи и решить, что в жизни важнее всего для меня и ради чего я должен теперь жить...

Каннингфокс нахмурил брови, но ничего не сказал.

– Испытывая чувство сыновнего долга, - продолжал Джозеф, - я, первым делом, постарался сделать все необходимое для того, чтобы основательно изучить семейное дело и оправдать ожидания моей семьи. Но внутри меня всегда жила другая идея, светлая мечта - я хотел посвятить жизнь детям. Не раз я говорил об этом с моим отцом, матерью, братьями и теперь окончательно решил обратиться к своей мечте и оставить мир казино. Думаю, было бы нечестно, если бы я согласился с предложением отца, имея совершенно иное отношение к делу. Надеюсь, что когда-нибудь вы сможете меня понять...

Немного помолчав, старый Каннингфокс ответил:

– Что ж, не буду скрывать, я удивлен. Откровенно говоря, я чувствовал, что не все спокойно, и даже подозревал, что ты находишься на грани какого-то серьезного решения. Но, все же, хорошо, что ты нашел в себе мужество и твердость не отказаться от того, к чему тебя зовет твое сердце. Не скрою, мне нелегко отрывать тебя от всего привычного и открывать перед тобой двери неизведанного мира. Однако то, чем ты решил заняться - благородное дело, и я с уважением отношусь к твоему решению.

– Правда?
– робко спросил Джозеф.

– Правда!
– ответил Каннингфокс.

С нескрываемым выражением счастья на лице Джозеф поднялся навстречу отцу.

– Спасибо!
– сказал он.

– Иди и заслужи уважение там, где ты нужнее!
– ответил Каннингфокс.

– Спасибо!
– еще раз сказал Джозеф и, попрощавшись со всеми, вышел из кабинета.

Глава 21

Если дальнейшая судьба Джозефа Каннингфокса приняла более или менее ясные очертания, и если какие-то, по его словам, глубоко затаенные в нем качества позволили ему серьезнее взглянуть на многие вещи и решить, ради чего он должен жить, то в судьбу известного историка, талантливого ученого Джеральда Уитни еще предстоит внести определенную ясность. Тем более что со дня операции, унесшей тридцать процентов его интеллекта и расстроившей всю его систему мышления, прошло пять лет...

Как же сложилась судьба главного героя этой истории? Предоставила ли она ему шанс вернуться к своей прежней жизни и вновь стать одним из самых уважаемых людей города? Позволили ли изменения, вихрем ворвавшиеся в его жизнь, что-то изменить в ней? Отразились ли они на нем, его мыслях? Научили ли они его чему-то важному?

Будь терпелив, читатель, и ты получишь ответы на все свои вопросы!

* * * * * * * * *

В гостиной Джеральда Уитни было шумно и весело. Разноцветные шары и флажки, развешанные повсюду, восторженные лица и оживленный разговор присутствующих создавали атмосферу счастья и радости. Джеральд Уитни собрал семью и друзей за праздничным столом. В приятной беззаботной беседе каждый что-то говорил, пытаясь привлечь к себе внимание, совершенно не слушая то, о чем говорили остальные.

– Дайте же сказать Чарли!
– воскликнула Кейт.
– Он самый старый друг Джери и имеет право на первое слово!

– Правильно, - отозвался Стивен, - давайте послушаем Чарли!

Все умолкли и посмотрели на Чарльза.

– Хорошо!
– начал он, на секунду смутившись оттого, что после полного хаоса все одновременно переключили внимание на него.
– Я, действительно, самый старый друг Джери, и можно сказать, мне довелось быть свидетелем всех самых значимых событий его жизни. Именно об этом я и хотел сейчас поговорить...

– Так-так-так, - весело заметила Пэмела, - думаю, сейчас мы узнаем кое-что новое из прошлого Джери!

– Едва ли, - ответил Чарльз.
– Все, о чем я скажу, всем нам давно известно. Просто, я так счастлив сегодня, что эмоции буквально переполняют меня.

– Мы все тебя внимательно слушаем!
– весело сказала Кейт.

– Все началось с того, что мы с Джери родились в одном городе, - сказал Чарли, - в одной клинике, в одной палате, в один день с разницей в два часа в мою пользу, так что можно считать, что Джери родился у меня на глазах. У меня на глазах он рос, в первый раз влюбился и, даже, впервые убежал из дома вместе со мной в наше познавательное путешествие. Мы вместе ходили в школу, и в дальнейшем, также - у меня на глазах Джери решил, что станет историком, после чего поступил в университет, успешно его окончил, долго занимался исследованиями и вскоре получил ученую степень.