— А на тебе ешть крешт? А ну покажи!

Малюта преградил Анне путь.

— Что?! — Девушка растерялась.

— Показывай крешт! Давай раздевайся!

Облизав губы, Малюта шагнул навстречу Анне.

С неожиданной для такого грузного тела ловкостью и силой, он схватил тонкие запястья девушки, отвел их за ее спину и крепко сжал своей левой рукой. Затем навалился всем корпусом и прижал ее к стене, правой рукой пытаясь задрать или разорвать подол платья. Анна извивалась как змея но, хоть и была на голову выше, весила раза в три меньше, поэтому вырваться из этого плена шансов у нее практически не было. Она пыталась пинаться. Получалось плохо. Не придумав ничего лучше, Анна просто плюнула в лицо вонючке.

Это боярина разозлило. Он ударил ее резко, наотмашь, по лицу. У девушки из глаз посыпались искры, в ушах зазвенело. Показалось, что еще чуть-чуть, и она потеряет сознание.

— Что здесь происходит? — Голос Пантелеймона, словно гром, прокатился по комнате.

Малюта сразу же отпустил Анну и отступил на два шага назад. Девушка медленно сползла по стене на пол.

— Да вот, проверяю, есть ли на Анне крешт, — сказал боярин, стараясь не смотреть в глаза Пантелеймона.

— Кем ты себя возомнил? Никак начальником княжьей стражи, что вот так запросто досматриваешь врачей?

— Нет, конешно. Но все же я непошледний человек при князе, потому в швоем праве! — ответил боярин, отступая к двери.

— И кто ж тебе дал такое право девчонкам руки ломать и подолы рвать?

Эти слова Пантелеймон произнес практически в пустоту. Малюта вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Пантелеймон подошел к Анне, помог подняться.

— Спасибо, учитель, — прошептала девушка.

— Не за что. Думается мне, что рановато пока благодарить-то. Смотри, не вздумай никому рассказать о том, что здесь произошло, девочка. Поверят все равно не тебе.

Учитель оказался прав.

Уже на следующий день в комнату Анны пришли опричники с обыском. Втроем. Одним из них был Василий. Войдя в комнату, он стал у двери, и дверной проем полностью скрылся за его плечами. Двое других заявили: им поступил сигнал о том, что еще в детстве Анна неоднократно была замечена в компании Книжника. Возможно, до последнего поддерживала с ним связь. Любой сигнал требует проверки.

Анна не сопротивлялась, не возражала. Не тот случай. Попробуй докажи этим, что ты не фенакодус. Только с укором посмотрела в глаза Василия.

Парень стоял возле двери словно каменная скала, скрестив руки на груди. И лишь глаза его извинялись за то, что он пришел вместе с другими обыскивать комнату девушки, которая почти месяц с рук отпаивала его отварами.

Анна почувствовала его неловкость. И в душе простила сразу же. Василий человек подневольный. Приказ получен — выполнен. Иначе и быть не могло. Девушка проявила милосердие, отвела взгляд — и услышала, как облегченно вздохнул Василий.

Дознаватели перевернули вверх дном все, выпотрошив даже нехитрые матрацы на постелях, чем довели до истерики перепуганную Оксану. Они тщательно перетрясли все платья Анны. А когда приказали раздеться и распустить волосы, Василий все же не выдержал — отвернулся к окну. Явно что-то искали, но не говорили что именно. Ничего не найдя, ушли, даже не подумав извиниться.

После их ухода девушка до глубокой ночи приводила комнату в порядок, пытаясь стереть из памяти свое унижение.

На следующий день в лазарете Анна рассказала об этом Пантелеймону.

— …и один из них был Василий! — Девушка непроизвольно шмыгнула носом.

— Твое счастье, девочка, что с ними был Василий. Все могло закончиться гораздо хуже. Терпи, скоро все это будет неважно. Нео кучкуются возле кремлевских стен. С каждым днем они все наглее, и их много. Видимо, пронюхали о том, что основная часть дружины отрезана от нас Садовым Кольцом. К штурму готовятся. Раз так, то и нам нечего терять время даром.

В лазарет были срочно вызваны все лекари и ученики, у которых был в этот день выходной. Совместными усилиями они заготовили большое количество перевязочного материала, пересчитали и расфасовали обезболивающие снадобья. Провели перестановку на всех этажах с тем расчетом, чтобы принять потом как можно больше воинов, нуждающихся в помощи лекарей. Часть больных была отпущена по домам, остались только самые тяжелые. Лазарет готовился к штурму.

И он наступил…

Солнце еще не совсем развеяло предрассветные сумерки, а отдельные группы мутантов уже бросились на кремлевские стены. Но пока это были так называемые одиночные вылазки самых голодных и жадных нео. Еще не штурм. Защитники отбрасывали их выстрелами из фузей и стрелами. Но уже имелись раненые.

Анна и практически весь персонал лазарета находились чуть ли не за спинами защитников, утаскивая за ближайшие здания раненых и оказывая первую помощь. Наскоро перевязанные бойцы, хромая и шатаясь, тут же возвращались в строй.

И наконец грянул настоящий штурм. Как-то разом и со всех сторон. Перелетая через стены, падали на землю огромные булыжники, большие бревна и огненные шары, выпущенные осадными машинами мутантов. В эту минуту Анне подумалось, что сегодня не нео идут на штурм, а сам Сатана со своим легионом чертей стучится в кремлевские стены.