– Да ну тебя, - огрызнулась я, протягивая руку за ежедневником.
– Я очень хочу домой. По-крайней мере, там меня ждет компания приятней.

– Колючка.

– Маменькин сынок.

– Зато я кофе варить умею, - ежедневник был призывно всего лишь в сантиметре от моего носа, и я отлично знала, что это всего лишь дурацкая игра "успей схватить". Ничего умнее Блондин в принципе и не придумал бы, даже если бы и очень постарался.

– Ты бы лучше дипломной работой хвастался, - усмехнулась я.

Мика хлопнул меня по лбу моим же ежедневником. Не больно, но приятного было мало - просто из-за такого уж слишком пренебрежительного отношения.

– Прекрати, - рыкнула я сухо, не очень дружелюбно глянув на этого длинногого переростка из-под челки.
– Ты, питекантроп, когда ты оставишь меня в покое? Я твоя личная болонка?

Светлая бровь вопросительно приподнялась в ответ - и на макушку легла привычная ладонь.

– Что на этот раз?
– уточнил Мика невозмутимо.

– Прости?

– Магнитные бури? Взрывы на солнце? Луна в Стрельце?
– с таким же невозмутимым лицом поинтересовался он, деловито разглядывая ночное небо над головой.
– Акклиматизация?

Я послала его в одно знаменитое место. Зычно и со вкусом, стряхнув ладонь с головы и с силой отпихнув самого Блондина в сторону.

– ПМС?

– Какой, к черту, ПМС?! Ты! Ты одним своим присутствием на этой планете превращаешь меня в такой кусок нервов и всепоглощающей ненависти, что страшно становится. Каждым своим движением и каждым своим словом, Каллахен.

Мика выглядел растеряным. Впервые он действительно обратил внимания на мои слова так, как мне бы хотелось. Быть может, он и правда еще не так потерян для общества? Не так потерян... для меня?

Сердитая на весь мир и на это блондинистое недоразумение в частности, я вырвала из его рук ежедневник и убрала его в сумку. Особо Мика не сопротивлялся, только прищурился немного под моим пристальным взглядом.

– Мне нравился тот Каллахен, с которым я общалась летом. И я ненавижу, когда ты ведешь себя как пафосная свинья. Бесишь меня. Безумно. Если не считаешь меня девчонкой, то все равно сбавь обороты, ладно? Неужели нельзя просто сказать "Привет!" утром на парковке, а не создавать аварийную ситуацию? Неужели нельзя рассказать смешную историю на перерыве, вместо того, чтобы тратить это время на насмешки? Неужели нельзя просто...

– ...поцеловать?

Мягкий, почти мурлыкающий баритон на ухо, и миндальным аромат от его кожи в самый нос, что захотелось зажмуриться и не дышать. И ведь ничего такого и не сделал, зараза, - только наклонился. Всего лишь наклонился, а у меня уже пульс зашкаливает.

Это мне очень не нравится.

Потому что от одного движения Блондин не перестал быть пафосной свиньей, как я раньше его назвала - и мы оба отлично это знали. Но я не могла не перестать играть с огнем, потому что пути назад в любом случае уже не было. И уменьшить сердцебиение я смогу только тогда, когда между нами будет как минимум один континент.

– Это уже слишком экстренные меры, не находишь?

– А у нас по другому никак.

– Направь свои гормоны в другое русло, - скривилась я, отстранив его в сторону легким толчком в плечо. Впрочем, Блондин не особо упирался и отодвинулся в общем-то сам.
– Ты пытаешься играть со мной в свои игры, которые абсолютно глупые и никому пользы не принесут. Когда тебе это надоест? Быть может тебе стоит найти свежее мясо? Я уже начинаю стареть и не реагировать на все это...

В сумке завибрировал телефон, прерывая мой очередной язвительный монолог. Чертыхнувшись, я полезла доставать его из сумки.

– Извини, - пробормотала я, извлекая мобильник и обнаружив на дисплее номер Лисенка. Обычно он так поздно не звонит, может что случилось?

Имя звонящего увидел и Каллахен, беззастенчиво посмотрев мне через плечо.

– О, Рыжий!
– протянул он насмешливо и, стоило мне поднести телефон к уху, одним движением вытянул мобильник и ответил на звонок: - Да? А, Ник, привет, это Мика!

Мне хотелось сначала умереть, потом сначала убить этого самого кретина рядом, прикопать его на ближайшем пустыре, а потом уже умереть самой, - но вместо этого мне пришлось всего лишь попытаться вернуть телефон назад. Попытаться - это еще легко сказано! Стоило мне сделать одно единственное-движение в сторону Блондина, как того мгновенно унесло в сторону собственной машины и нас разделил внушительный барьер в виде "Астон Мартин".

– Что-то случилось? Ты звонишь так поздно?
– деловито уточнил он, вальяжно подпирая ладонью машину и глядя на меня с ядовитой улыбкой.
– Все в порядке?
– сама любезность, надо же.