– О-па, - подверждаю я, а тот только пожимает плечами с абсолютно невозмутимым видом и сладко зевает, сонно потягиваясь.

– А то ты не догадывалась, что это произойдет.

Потянувшись, Мика неторопливо и лениво переваливается на левый бок, обнимает двумя руками, - у меня было смутное ощущение, что он еще спит, если бы не рука под мой футболкой, конечно же.

– Доброе утро, - мурлыкнул в самые губы, ладонь скользит по позвоночнику. От Блондина привычно пахнет миндалем и мятной зубной пастой - еще с ночи, и он совсем-совсем не хочет просыпаться окончательно. Поэтому и нежничает, и смешно дует щеки, и пока что остается настоящим собой, и за это нужно ухватиться двумя руками, затолкать эгоистичного упырюгу поглубже, а то клыки мешают... целоваться. Нежно, совсем невесомо, одни губы. А потом, когда внезапно прикусывает, а я едва не вонзаю от неожиданности ногти ему в бок, - глухо усмехается, до боли привычно, и вот тут уже точно - проснулся. Поцелуи становятся все крепче, как и обьятия, и я прямо чувствую, как его накрывает. Как лавина, сносит так, что у меня в голове шумит, до судорожных вздохов, когда горячая ладонь скользит со спины на грудь.

– Ох, извини, - вдруг шепчет с досадой, шумно вздохнув в ухо.
– Немного... соскучился. Дурак, видимо.

– Теперь моя очередь спрашивать "Кто ты?", да?
– смеюсь я, а мои пальчики уже скользят к резинке боксерок, Мика прикусывает меня за ухо, второй рукой нашаривая где-то под подушкой вибрирующий и играющий какую-то мелодию телефон, на котором сработал будильник.

– В девять надо уже выскочить за дверь, иначе не успеем заехать в общагу и в салон связи, - недовольно констатирует Блондин, избавляясь от телефона в руке. Но я и сама понимаю, тяну резинку трусов вниз, потому что в список утренних дел нужно добавить еще и кофе.

Спустя сорок минут я уже сижу на кухне на высоком барном стуле, подогнув под себя ногу, и пью растворимый кофе из кружки, потому что стоять у плиты и варить кофе в турке желания совсем нет.

– Лучше белая.

– Что?
– уточняет Мика от шкафа.

– Рубашка. Под пальто, - меланхолично делаю очередной глоток кофе.

– Окей, - невозмутимо соглашается он, и я уже открыто пялюсь, как белая ткань скользит по плечам, как пальцы быстро и ловко застегивают пуговицы, а потом заправляют края под ремень.

– Ты как девица на выданье там крутишься, - ухмыльнулась я.
– Ты точно гей.

– Сегодня собрание студсовета.

– ...и там дресс-код, я смотрю.

– Язва.

– И тебе не болеть, - я отсалютировала ему кружкой, которую Блондин невозмутимо перехватил, проходя в сторону холодильника, на ходу сделал большой глоток - и конечно же, привычно сморщился.

– Как ты пьешь...

– ...эту гадость?
– закончила я фразу, забирая кружку из протянутой руки.
– А ты что пьешь по утрам? Молоко для роста?

Каллахен обернулся от раскрытого холодильника и скорчил гримасу, на что я только и смогла, что ухмыльнуться.

– Вообще - грушевый сок, - он звучно поставил на стол еще закупоренную стеклянную бутылку, типа "ну вот, смотри!".
– Он полезный для здоровья.

Пока я скептически разглядывала надписи на упаковке, гласящие о стопроцентно натуральном составе сока и каком-то новом методе пастеризации, Мика попытался незаметно стащить кружку с кофе, за что был сурово бит под капитанский зад.

На самом деле, признаться, я совсем не знала, как себя вести сейчас. Вроде бы все хорошо, но мы же не встречаемся и я не его девушка - Мика скорее отгрызет себе руку, чем скажет об этом окружающим. И мы не друзья, потому что они ну явно не целуют друг друга, как мы сейчас, позабыв про кофе и сок.

– Я же лучше кофе, ну?
– насмешливо поинтересовался Каллахен, а я улыбнулась, не смогла сдержаться. Когда этот громила смотрит с такой дурниной во взгляде - да еще и ухмыляется, это просто как контрольный в голову. Я поцеловала его совсем мягко, чуть прикоснувшись пальчиками к шее - и облизнула свои губы.

– По вкусу - как тот же кофе, - мурлыкнула я.

– Можно мы никуда не поедем?
– протянул Мика заунывно.
– Будем валяться на диване и ничего не делать...

Конечно же, меня такая перспектива тоже очень прельщала, но ни учебу, ни салон связи, ни мадам Жюстин никто отменить не мог - поэтому я отрицательно покачала головой, хотя Мика и сам понимал, что выходить все равно надо.

– Так все-таки, о чем вы с Ником говорили?
– снова невзначай спросила я, когда мы уже одевали верхнюю одежду у двери. Мика, до этого увлеченно переписывающийся с кем-то по телефону, лишь неопределенно дернул плечом, но ответа от него я и так и не дождалась.
– Там правда есть какая-то девушка, и это не я? Расскажи! Что за секретность?
– продолжала атаку я.
– Каллахен!