Духовный хранитель отца увидел его, но после перестал замечать. Он почти узнал его - но этого не случилось.

Дыхание вырывалось из Джона мелкими вздохами, но со временем паника рассеялась, и оно выровнялось и стало глубже.

«Я твердил, что обычный… и мне поверили». Джон обратил взор на пятно на стене, где находился его духовный хранитель. Он увидел, как все еще бежевая в тон краски ящерица снова оживилась, вскарабкалась на потолок и прошла сквозь строительную балку.

Хамелеон. Никому не под силу увидеть его духовного хранителя, пока он сам того не захочет. Никто не мог почувствовать, что он Проводник, пока он не позволит им это. Никто, включая даже такого близкого ему человека, как отец.

Джон выдохнул, приложив ладонь к сердцу, и улыбнулся. Если он будет осторожен и умен, у него есть шанс.

***

Джон проснулся оттого, что Гарри было плохо. Он перекатился по кровати и накрыл голову подушкой, но это не спасло. Ее чувства просачивались в него, вызывая приступ острой тревоги и страха. «Пожалуйста, - в отчаянии послал он ей мысленный импульс, - приглуши их. Приглуши так, как мама учила папу».

Раздался скрип приоткрываемой двери. «О боже, Гарри. Нет, не входи. Иди спать». Должно быть, она как-то сумела его учуять.

Звук шагов. Джон не шелохнулся, притворившись спящим. Горячая от лихорадки рука коснулась его высунувшейся из-под одеяла ступни. Джон стянул подушку с головы и в темноте посмотрел на Гарри, присевшей у изножья его кровати точно какой-то гомункул. Боже, со своими растрепанными волосами она теперь и сама напоминала рысь.

Он не мог ей не помочь. Ей нужна была мать, или другой Проводник. Но ей больно, и он должен был что-то с этим поделать.

– Приглуши их, Гарри, - как можно тише прошептал он. – Делай так, как говорила мама. Представь себе шкалу и сдвинь деление вниз.

– Я не могу, - откликнулась она. – Я не дотягиваюсь. Они двигаются.
– Она стиснула его ногу.
– Ты хорошо пахнешь.

Джон ощутил влажное тепло. Она облизывала его ногу, словно раненый зверь, просящий ласки. Дрожь ужаса прокатилась по Джону.

– Не надо, Гарри. Гадость!
– прошептал он, машинально дернув ступней в сторону. Он подоткнул одеяло вокруг себя, пока не стал похож на обороняющийся шар у стены в изголовье кровати. Все его инстинкты били тревогу: Гарри сейчас опасна.

– Ты вкусный, - с урчанием в голосе промолвила она. Джон мог поклясться: она готова кинуться на него и развязать борьбу, как в детстве. И если тогда он еще мог оказывать сопротивление, то теперь, когда она стала Стражем, он уступал ей в силе. Он был уверен, что, пригвоздив его к постели, она вовсе не станет его щекотать. Только не сейчас, когда она не в состоянии контролировать свои инстинкты. Он чувствовал волны потребности и желания, исходящие от нее. Часть его хотела поддаться им, утешить и успокоить ее, как он делал все эти годы. Но за ее невинной потребностью билась темная одержимость, зарождающееся желание оставить на нем свой запах и пометить его как свою собственность.

Она ведь его сестра. Боже, ни за что.

– Тебе надо увидеться с мамой. Она поможет тебе.

– Ее недостаточно. Мы несовместимы.

– Тогда тебе нужно отправиться в Тауэр. Они знают, что делать.

– Я знаю, знаю, - воскликнула она. Джон тотчас проникся к ней жалостью. Она не могла справиться с переполнявшими ее чувствами.

Он наклонился вперед и коснулся ее плеч сквозь тонкий шелк сорочки матери. Он передавал ей успокаивающие мысли и начал повторять слова, что мать часто говорила отцу. И они возымели эффект: Гарри прекратила плакать. Он ощутил прилив гордости за себя. Никто не учил его искусству быть Проводником, но это оказалось несложно. По большому счету нужно просто проецировать успокаивающие мысли и создавать простые картинки, вроде тех, что его научил тренер по регби. Представить себе успешный результат, а после достичь его. Просто правильные мысли.

Похоже, это работало. Дыхание Гарри замедлилось, она чувствовала себя намного спокойнее. Джон знал, что ее ощущения вернулись в норму, потому что вслед за ними пропала и его головная боль.

– Джон, - мягко проговорила она, - мне кажется, ты можешь быть…

Джон внутренне сжался. «Я обычный! – мысленно крикнул он.
– Нормальный. Совершенно нормальный!»

Она больше ничего не прибавила.

– Возвращайся в свою комнату и поспи. – Сказал он ей.

Она кивнула и сползла с его кровати. Он услышал, как за ней закрылась дверь, после чего Гарри полностью исчезла из его разума. И всего на миг он действительно почувствовал себя таким же нормальным, каким он хотел, чтобы его считала Гарри.

***

На следующее утро с первыми лучами солнца они отправились в Абердинскую Башню. К огромной радости отца и матери Гарри стало лучше. Они волновались, как она перенесет долгую поездку. Джон вызвался остаться дома, но родители вдруг вспомнили, что у них есть еще один ребенок и заметили, что это общесемейное дело и в конце концов все каким-то образом обернулось тем, что они забрали его с собой в город.

Гарри не обмолвилась ни словом о своем ночном визите в его комнату. Возможно, она приняла его за сон. Джон этого не знал, но обрадовался тому, что она решила не упоминать об этом.