По мере того как ритм их движений нарастал, предвещая пик наивысшего наслаждения, образы, придуманные Лесли, слились в сплошное золотисто-желтое сияние.

— Джеймс... — прошептала она от избытка чувств. И как всегда, до нее донеслось ответное:

— Лесли...

Так называемый «утренний» обход закончился только в три часа дня. Лесли вышла из больницы и поехала домой. Проезжая по набережной — воды Тихого океана были зеленовато-серыми и какими-то неприветливыми в этот унылый ноябрьский день, — девушка думала о Джеймсе. О Джеймсе и о себе. О Джеймсе и о Линн.

В этих мыслях не было ничего нового. Они одолевали ее всякий раз, когда она вообще оказывалась способной думать, мыслить рационально, логически. В присутствии Джеймса это было невозможно — их свидания украдкой были драгоценностью, которую не годилось омрачать.

Итак, прошло шесть недель. Шесть недель, в течение которых они виделись при каждом удобном случае.

Не стоило затевать все это, а начав, дав волю чувствам, томившим обоих еще со школы, следовало закончить как можно скорее.

Им надо было заняться любовью один раз, чтобы довести до конца то, что было прервано много лет назад у озера. Это было бы достойное завершение, вполне понятное и простительное.

Но они пошли дальше. Они продолжали заниматься любовью уже не как подростки, а как мужчина и женщина, одержимые страстью и желанием.

Можно было остановиться позднее, когда они задали друг другу вопросы, мучившие их много лет, и поделились чувствами, которые оставались невыясненными все эти годы.

— Почему ты ушел с той вечеринки, когда мы с Аланом целовались?

— А ты как думаешь? Я не мог на это смотреть. Я хотел тебя.

— Почему ты мне ничего не сказал?

— Ты сама знаешь почему.

— Почему ты не поцеловал меня на пароме?

— Я хотел, но у меня губы свело от холода. Господи, неужели дело было только в этом?

— Почему ты всегда танцевал со мной всего один танец? Зачем бросал на прощание ничего не значащую фразу и уходил? Как ты оказался рядом со мной на том футбольном матче?

— Потому что, разговаривая с тобой или просто стоя рядом, я все время чувствовал, что в моей жизни есть ты. Ты была для меня лучом света. Мне казалось, что и я тебе нравлюсь.

— Казалось? Да ведь это было очевидно! Не заметить этого мог только слепой. И все-таки — почему всего один танец и одна фраза?

—Потому что я боялся, что тебе со мной неинтересно. Ты ведь сама сказала — у меня была занижена самооценка. Тогда, разумеется, я этого не осознавал. Просто боялся тебя оттолкнуть неловким словом или жестом.

Вот на этом стоило и закончить — восстановив прошлое, поделившись былыми мыслями и чувствами.

Но они не остановились. Они продолжали быть вместе и теперь делились не прошлым, а настоящим. К середине ноября Лесли и Джеймс из влюбленных школьников превратились во взрослых любовников — мужчину и женщину, которые сознательно выбрали друг друга.

Лесли хорошо это понимала, как понимала и то, что Джеймс считает иначе. Каким-то образом он умудрился так построить их отношения, что они не мешали его браку. На его взгляд, отношения с Лесли принадлежали прошлому. Только он упускал из виду, что происходило-то все в настоящем.

Лесли понимала, что, как только Джеймс осознает свою ошибку, все будет кончено. Он любил ее много лет назад, когда она была девочкой. Он мог бы полюбить ее и сейчас как взрослую женщину, если бы не Линн. Линн олицетворяла его настоящее и будущее. С ней он намеревался прожить оставшуюся жизнь.

Лесли никогда не обсуждала с Джеймсом его жену, но она хорошо помнила, какой теплотой светились его глаза, когда он рассказывал о Линн в тот вечер в ресторане. Она старалась не думать о том, что было бы, будь Джеймс не женат. Сумели бы они пронести сквозь годы свои отношения, ничем не запятнав и не омрачив их? Или их бы постоянно преследовала мысль, что неудовлетворенные желания юности нельзя исполнить в зрелом возрасте?

Что толку мечтать о несбыточном, одернула себя Лесли, припарковывая свой автомобиль рядом с машиной Джеймса. Лучше подумать о том приятном, что ей предстоит через несколько минут.

Джеймс разговаривал по телефону.

— В понедельник утром?

— Конечно, мне следовало предупредить тебя заранее, но дело решилось только что.

— Ничего страшного. Понедельник меня вполне устраивает.

— Отлет в половине девятого. К полудню доберемся до места, отдохнем, а во вторник и в среду встретимся с подрядчиками. Обратный рейс в четверг утром. Ты возьмешь кого-нибудь с собой?

Джеймс посмотрел на календарь, куда было внесено расписание Линн, а дни, когда он встречался с Лесли, были помечены синими точками. Жена вернется из рейса в понедельник вечером и будет свободна до четверга. Если она не прилетит к нему на Мауи, что крайне маловероятно, значит, они не увидятся целую неделю. Зато ни одного свидания с Лесли он не пропустит, поскольку следующее — в четверг вечером.