Сто палитр, сто мазков на палец

И не думаю виноватить

Проступившую в камне наледь

Независимо от квадрата...

«»»»»»»»»»»

Как мало говорим мы о любимых,

как плохо мы заботимся о них!

Не потому ль относимся терпимо

к намеренному ханжеству других?

Рассказанные кем-то анекдоты

навязываем в спутники себе

и похожденья разных обормотов

порою превозносим до небес.

Представить в состояньи Дон Жуана

себя я ни на йоту не смогу,

так почему прислушиваюсь рьяно

к вульгарщине в приятельском кругу?

Угодливой улыбкой озаряясь,

пытаюсь сам чего-то рассказать,

но, как мальчишка, искренне теряюсь,

когда смотрю в любимые глаза...

+++++++++++++++++++++++

Какая жизнь трагедия, комедия она!

Так было и так будет в любые времена.

Живу я, улыбаюсь, хватаю бытиё

За самое смешное: моё оно, моё!

Когда весна приходит к сознанью моему,

Когда горят закаты в сиреневом дыму,

Я закипаю тоже, ловлю Любовь, смеясь,

И с ней сливаюсь телом в лирическую вязь!

Да-да, конечно, что вы, я молод, глуп и туп, Ночами вечно снятся мне бантики из губ,

Волнующие груди, фигурки Афродит,

И я вливаюсь снова в любовный колорит!

Какая жизнь трагедия, комедия она!

Женился и развёлся, и новая жена –

Сверкающая блёстка, горячая звезда,

Горит, не обгорая, ей горе не беда!

Какое может горе, когда мы не разлей,

Она моя синичка, а я ей воробей,

Чирик-чирик, но что-то расклинивает быт:

Прощай, моя синичка, я слышу зов трубы!

Нет-нет, конечно, что вы, трагичности в том нет, Раскрылся в космос грустно весенний первоцвет!

Коснусь его я сердцем, губой его коснусь:

Я Вас люблю! – и к чёрту космическую грусть!

«»»»»»»»»»»»»»»»

Канонада грома и отвесный ливень,

Струи, а не капли, лужи с переливом.

Чем-то недоволен в небе громовержец –

Или ты в ударе, или я несдержан.

Ты звенишь словами, я тебе перечу,

Ты рукой за зонтик, куртку я на плечи,

Ты уходишь к маме, я к своим знакомым,

Прочь от этих ливней, прочь от этих громов!

Главное, оставить комнату с прихожей,

Где слова роняет наша непохожесть,

А потом вернуться и познать друг друга

Заново, задвинув непохожесть в угол.

Там, в углу, копилка для храненья НЕЧТО,

То, что не годится для вживанья в вечность –

Не всегда же будут ливни торопиться

Сеять капли влаги на твои ресницы…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Поплачь, Любовь, поплачь, роняй слезу на фартук, На белый майонез салата оливье –

Кукушка промолчит и рак не свистнет в марте, Не выкроит фату для свадьбы кутюрье.

Сто тысяч «почему?», один ответ «не знаю»,

Его произнести нетрудно, он не ложь,

Но это не сигнал к конкретному финалу,

Когда-нибудь, Любовь, сама ты всё поймёшь.

Когда-нибудь…пока слеза бежит дорожкой,

Накатанной давно десятком тысяч лет,

И падает в ладонь, как ягода в лукошко,

Как светлый тёплый дождь в осенний бересклет.

Поплачь, Любовь, поплачь, полегче будет, точно!

И наливай в кувшин предпраздничный компот,

Вдруг постучится в дверь случайный полуночник

И скажет, что он тот, кого недостаёт.

Рак свистнет в январе, февраль встряхнёт кукушка, Я буду чистить лук для праздничных столов

И вместо крупных слёз серебряные мушки

Вам сядут на фату, красавица Любовь!

«»»»»»»»»»»»»»

… Гудели хрущи при полёте,

Скрипели кузнечики рядом

И ночь зажигала лампады

Близ облачной рамки киота.

Глаза колдовские шальные,

Впитавшие солнечный ветер,

Затмили огни неземные

Над беспокойной планетой…

Обиженно вскрикивал стрепет,

Июльские травы шуршали…

Какое высокое небо,

Какие широкие дали!

Шипел растревоженный примус,

Палатка стояла у речки,

Камыш тяжеленные свечки

Раскачивал невозмутимо.

Ты помнишь?

Ты помнишь, конечно,