Словно палец на курке.

Выстрел грянет, упаду я,

Красным в рыжее стеку

И мелодию простую

Для тебя не сберегу.

Шутка?

Шутка!..

Над обрывом

Беспокойные стрижи…

До чего же ты красива,

Словно василёк во ржи!..

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я женатый тоже...

Звуки ли, не звуки,

Стуки ли, не стуки…

Может, это флюгер

Шелестит по югу?

Острым клювом к югу,

А хвостом на север…

Ну, а где же угол

Для пересеченья

Прихворнувшей веры

С приболевшей тенью?

Но не всё так просто,

Мы же не подростки

И не носим серьги

С вытяжкой энергий!

Я к тебе не боком,

Ты ко мне не прямо,

Ты не одинока,

Я женатый тоже,

Флюгер мне не драма

И тебе, похоже…

«»»»»»»»»»»»»»»

В нисходящем полёте нужны не мускулы,

А строгая выверенность глиссады,

Чтобы не врезаться крыльями узкими

В колющую ломкость лесопосадок;

Или в отдельно стоящий холмик –

Тянет к нему фюзеляж, хоть тресни,

И не выбросишь слова из песни

Воющего в груди душевного шторма.

Облака тягучи, туги и ершисты,

Встряхивают так, что клацают зубы

Отнюдь не мелодией Ференца Листа,

Извлечённой из обыкновенной тубы…

Порядок, время, я приземлился,

И век бы не видеть мне больше полог

Неба с фигуркой мальчишки Нильса,

На сером гусе поющем соло.

Но, пыль небрежно стряхнув с коленей

И горло вымочив-выдрав водкой,

Опять летишь, обгоняя тени,

Бегущие следом послушно-кротко…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Никуда я не спешу!

Время по затылку гладя,

Дни сворачиваю прядью,

Липнущей к карандашу.

За строкой строка бежит!

Я в конце не ставлю точек,

Чтоб длинней, а не короче

Был мой новый манускрипт.

В нём все мысли о тебе!

О тебе, во мне живущей,

Не видавшей райских кущей

В нашей сдвоенной судьбе.

В грудь стучи и не стучи!

Столько лет прожить, не видя

Расцветающей обиды

Папоротником в ночи…

Я прощенья не прошу!

Ты ко мне подходишь снова,

Смотришь, как стекает слово,

Дань платя карандашу…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

Глаза в глаза…

Но это всё не ново,

Я насмотрелся на палитру глаз,

Пора в себе воспитывать суровость

И отвыкать от женщины анфас!

Гляжу на профиль…

Снова всё не резко,

Округлости пастелями на холст,

Они как древнегреческие фрески,

Затмившие вчерашний натюрморт.

Не ёрничай!..

Молчу и убираю

Под одеяло утреннюю дрожь,

Погода нынче, чёрт возьми, сырая,

Дожди слоями – дождь и снова дождь.

И всё ж вперёд в распахнутые двери

Своих надежд, согревшихся в груди –

Каков ни есть, я всё ж единоверец

Заманчивым движеньям ягодиц!

Опять молчу…

И всматриваюсь в профиль…

В лицо мне молодые не глядят,

Кому нужна похожесть на картофель

Былого носа «гвардии солдат»?..

Бабуленьки, а с вами я на равных,

И, как сказал один шальной поэт,

Позвольте с Вами, Alex Николавна,

Исполнить наш лиричный менуэт!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Свидетельство о публикации №110060902836

Хранилище 9

Игорь Белкин

Ну вот, опять не к фиге икс,

не к носу пулемёт –

наверное, идею «фикс»

взрастил «Аэрофлот» –

возить в летающих гробах

людей, живых вполне,

которым, видно, не судьба

жить в грёбаной стране.

Нет-нет, я Родину люблю

до горечи, до слёз,

любому гаду вырву клюв

и выброшу в навоз,

чтоб защитить её от зла,

но, Боже мой, зачем,

как допустить она смогла

пережиганья клемм

у организмов, душ, сердец,

коптящих белый свет,

где каждый сам дудец-игрец,

где жизнь – кордебалет?

Небрежность, фактор, человек,

дурной менталитет –