– Послушает… Еще скажи… ему… пусть скроется… первое время… Мое слово… против закона… и я… не в силе… сейчас… Не надо… на виду быть… - хрипло перевел он дух после такой длинной речи.

– Хорошо, я скажу, - Ветер кивнул, признавая справедливость предупреждения.
– Но почему все так? Ты отказался от задуманного?

Серый опустил единственное веко.

– И… - Ветер запнулся.

Было бы глупо спрашивать, не держит ли Серый зла на него. Но почему не хочет отомстить?

– Нет… я даже… - Серый тоже запнулся, помолчал.
– Даже… благодарен… Дракон… Стоит… все отдать… за это…

– Даже жизнь?

– А сам… как думаешь?

Серый шептал все тише, и Ветру пришлось наклониться еще ниже.

– Мне кажется, ты даже не жалеешь, что все так… обернулось, - невольно тоже зашептал он.

– Нельзя… быть Драконом… и оставаться… прежним…

Это правда… Но неужели, слушая болтовню стихотворца, он ощутил то же, что и Ветер, прижавшись к Дракону ладонями?

– И ты… тоже чувствовал Дракона?

– Ты… до сих… пор… не понял… своей силы…

Они помолчали. Серому передышка была кстати, Ветру тоже.

– Ты до сих пор господин всех этих слуг Дракона, - наконец напомнил Ветер.

– Кто-то… должен быть… господином… Почему… не я… Стоит… сохранить власть… над ними…

– Ну, - Ветер пожал плечами.
– Может, что-то и выйдет.

– Обещай… - начал Серый и опять замолчал.

– Что же?
– так и не дождался Ветер.

– Я… все еще… хозяин… здесь… Если с тобой… обещай… что придешь… за помощью…

Ветер внезапно понял, что изменилось. Голубая Жемчужина больше не тянула во все стороны щупальца, словно двар, и пламя в единственном глазу плескалась ровно, с прежней силой, но без прежней страсти и отчаянного блеска.

– Обещаю, - с благодарностью принял он подарок.
– Хотя, быть может, помощь понадобится тебе. Но я могу лишь стихи творить, ничего больше.

– Пока… с меня достаточно… стихов… Прощай.

Серый снова умолк.

– Прощай, - Ветер хотел встать, но непослушные пальцы Серого слабо сжали кисть, удерживая.
– Что?
– склонился он опять.

– Как… назовешь… свою новую… историю?

Ветер задумался.

– Не ожидал… Пока ничего на ум не приходит… Хотя постой! Как же иначе? "Ученик чародея"!

Повязка снова задергалась, Серый смеялся.

– Ловко… Только… она не принесет… успеха… Это не… "Жемчужина"…

– Может быть, - согласился Ветер, - посмотрим.

Внезапно он вспомнил о том, что привело его в Вальвир.

– И раз уж… ты сам предложил помощь… Что можно сделать для бывшей школы Олтрома Тринна? Вернуть былое невозможно, я понимаю, и все же?

– Я подумаю…

– И еще… Ильес, мой бывший попутчик, нельзя ли и для него что-то сделать? Тоже ведь из-за меня пострадал?

Серый только веко опустил, в очередной раз знаменуя согласие.

– Тогда… - Ветер помедлил, словно что-то не отпускало его от ложа Серого.
– Прощай!

Еще раз опустилось веко.

Ветер ушел сегодня же, несмотря на то, что день клонился к вечеру, но направился не в Вальвир, так неласково его принявший, а в Дале - недалекую деревушку, где переждал ночь и поутру распростился с Илчей.

Принимая от стихотворца записку на клочке пергамента к одному из многочисленных знакомцев, что, может быть, согласится на первое время припрятать незадачливого слугу Дракона, юноша глядел угрюмо. Можно подумать, что судьба у него такая - расставаться с Ветром. Да еще после того, что за ночь говорено! Как будто не было тех долгих лет!

– Хозяина этого убить мало!
– сокрушался он.
– Но ты же всем расскажешь нашу историю?

– Да, - сказал Ветер, - обязательно.

– И как назовешь?
– спросил Илча, исторгая у стихотворца улыбку.

– "Ученик чародея".

– Вот это да!
– Юноша сразу просветлел.
– Про меня! А я же ничего и не сделал хорошего, одно только плохое… и глупости всякие… Эх, ничего не смог! Но я еще сделаю! Вот посмотришь!

Ветер не стал разуверять его.