Поэтому когда раздались звуки серебристых кавалерийских труб слева и справа он даже не повернул головы. Вокруг него уже не сталось никого - оба соседа по строю уже лежали убитые - а Асмунд все продолжал и продолжал свою пляску смерти - удар, движение назад, удар, поворот, выпад, движение назад...

А потом - вдруг подул сильный ветер, сгоняя в стороны сгустки темного тумана, а с флангов сплошную черную толпу шевелящихся тварей накрыла кавалерия... А серебристый дождь стрел забравшихся на деревья лучников накрыл тех, что в центре... И когда последние две твари - быкоголовый мужик с когтями медведя и пантера с головой женщины, у которой все волосы состояли из шевелящихся змей, вспыхнули серебристым огнем от попавших в них стрел... тогда Асмунд, устало опустив меч, прилег на траву... Гастон впереди конного войска уже добивал оставшихся...

– Ну как, жив ещё?
– усмехнулся Гастон, подъехав к Асмунду.
– Не ранен?

– Нет... Устал очень только...

– Ты слишком много сил вкладываешь в удар, брат, а потому сильно устаешь... А битва может ведь длится часами, надо экономить... Ну ничего, потренируемся вместе, я тебя научу...
– Гастон протянул руку Асмунду и помог ему встать...

Но в этот момент раздался треск ломаемых ветвей и, громко рыча, на поляну выскочили сразу пять гигантских медведеобразных обезьян с шестью лапами у каждой.

– Ого!
– присвистнул Гастон.
– Таких чудищ вижу впервые...
– и тут же вскочил на коня и кинулся вместе с другими воинами им навстречу.

Шестилапая медведеобразная горилла, что бежала впереди остальных, одним движением схватила, как бы зачерпнув руками из миски куски мяса, в каждую лапу по всаднику и одним ударом раздавила их, так что послышался отвратительный треск ломающихся костей...

Но Гастон с копьем наперевес, впереди всех, на коне, на всем скаку, уже подскочил к ней и пронзил низ её живота насквозь... Тварь дико закричала и вспыхнула серебряным пламенем, но не умерла, а ударила ногой по коню Гастона и тот отлетел вместе с всадником далеко назад, как тряпичный мяч... А потом она кинулась, топча людей как муравьев, вместе с другими вперед.

Люди, увидев обезьяну живой после такого страшного удара, неуверенно подались назад, а потом бросились бежать без оглядки, но Асмунд, забравшись на самую вершину высокой сосны и оказавшись таким образом вровень по росту с одной из обезьян, уже натянул свой лук и прицелился прямо в черный провал в глазнице шестирукого чудовища... Звонко пропела тетива и стрела с серебряным наконечником уже вонзилась в глаз... Обезьяна заверещала, бессильно махая в воздухе своими шестью лапами, её череп вспыхнул серебристым огнем, а потом она рухнула замертво...

– Бей в глаз! Бей в глаз! Бей в глаз!
– подхватили сотни голосов и вот уже со всех сторон в бегущих и рвущих все на своем пути шестируких гигантов полетели тучи стрел. Но только те, что попадали в глаза тварям, были смертельны...

...Когда последняя обезьяна упала замертво, туман окончательно рассеялся, и Асмунд первым делом бросился искать Гастона...

– Брат Гастон! Брат Гастон!
– он переворачивал то один труп всадника, то другой и внутренне содрогался - погибло довольно много людей, да и раны были страшные - перегрызенные глотки, распоротые животы, откушенные конечности, выцарапанные глаза...

Наконец, он добрался и до Гастона...

Он уже выбрался из-под погибшей лошади - от удара шестирукой обезьяны на неё страшно было смотреть, но сам Гастон не пострадал...

– Еле успел воздушный щит поставить... Встречу Азаила - накормлю его сырой олениной до отвала - без его уроков я бы уже раз двадцать был бы мертв...
– хмыкнул Гастон, снимая маску с лица...

– Эти... эти... шестирукие...
– запыхаясь, прошептал Асмунд.

– Мне они тоже не понравились... В Лесу явно произошло что-то не то, что-то необычное, никогда таких тварей там не было, да и таких живучих к тому же... Возможно, что где-то здесь, брат, скрыта загадка, и от её разгадки, мой мальчик, зависит не много не мало, а существование всей Целестии вместе взятой...
– и мужественное лицо Гастона как-то помрачнело и постарело и некрасивая складка прорезала его высокий умный лоб...
– Впрочем, мы нужны раненым... Пойдем...
– хлопнул Гастон по плечу Асмунда и отправился по направлению к ближайшему месту, откуда раздавались стоны...

Глава 14. Хранители Пути.

...Люк старался зажигать спички только в случае крайней нужды, когда у него появлялось предчувствие какой-то опасности, которое, как правило, подтверждалось - под ногами то и дело оказывались предательские расселины или провалы. Зажигать спички постоянно он боялся - их было ограниченное количество, да и приближение к коже жара от огня вызывало подозрительный жар внутри груди Люка и сразу же возникали перед глазами испуганные лица королевы Лоры и девы Марины... Нет, лучше не рисковать... Превращаться снова в огненное чудовище недопустимо...

А потому Люку оставалось положиться только на свое чутье бывалого охотника полярных пустошей и на органы осязания - он старался держаться руками за склизкие холодные стены тоннеля.

"Интересно - кто проложил этот тоннель?" - подумал Люк.
– "Он явно искусственного происхождения...". Он решил пожертвовать ещё одной спичкой и при её ярком свете внимательно осмотрел стену. Да, она был выложена из кирпича, самого настоящего кирпича, хотя и очень и очень давно, так что кирпич потерял присущий ему красноватый цвет и весь покрылся зеленоватой плесенью и грибком. Особенно же странным Люку показалось, что тоннель этот вел (если пойти в противоположную сторону) не куда-нибудь, а в сторону Леса... Зачем? Если бы кто-то искал золота или другие ископаемые, например, существование тоннеля тогда было бы оправдано... Но зачем прокладывать искусственный тоннель в сторону Леса - одного из самых опасных и неприятных мест в Целестии? Этот вопрос терзал Люка, но ответа на него он не находил... "Ну, ничего, ничего, вот доберусь до конца и обнаружу, кто там живет, на противоположной стороне...".